Панкрат. Возвращение в небо

– Я не убивал этих ребят.

– А кто?

– Идея принадлежала Жану Рувье. А застрелил их ваш соотечественник. Он, кстати, родом из тех самых земель.

– Да-да, я в курсе, – утвердительно кивнул Панкрат. – Последний раз я его там и видел, буквально в тех самых землях. Похоже, что он организовал там абитуарий.

– Что? – переспросил Шнейдер.

– Собственное похоронное бюро.

– А-а, – протянул Шнейдер с пониманием и даже слегка улыбнулся, откинувшись на спинку дивана.

– Не двигаться! – приказал Суворин.

Лицо немца побелело. Он отвел взгляд от Суворина. Затем со страхом снова взглянул на него. И на секунду их взгляды встретились.

– Ты ведь неглупый парень, – начал, перейдя на «ты», Шнейдер неуверенным тоном, но крепнущим с каждым очередным словом. – И прекрасно понимаешь, что в любой ситуации можно договориться.

– Пошел на хер! – рявкнул Панкрат и спросил уже спокойнее: – Слышал в России такую «поговорку»?

– Да, неоднократно, – с готовностью сообщил Шнейдер.

Он почувствовал, что подошел к опасной черте.

– Панкрат, – сказал он сдавленным голосом, – мне кажется, что нам не стоит…

– Так ты, сука, имя мое знаешь? – изумился Суворин тому, до какой степени был глуп и самоуверен.

– Да, – вздохнул немец.

– Откуда?

– Это было несложно.

– Из следственного?

– Да.

– Кто?!

– Отоев Игорь Валерьянович.

– Капитан из следственного?!

– Я не помню его звания, – Шнейдер перевел взгляд на пистолет и опустил глаза. – Клянусь! Всем этим занимался Рувье.

У него было лицо человека, который понимал, что события зашли настолько далеко, что изменить что-либо может только случай.

– А я не тот человек, что вы думаете, – забормотал он, снова перейдя на «вы». – Я обычный жулик, наживающийся на сделках с антиквариатом. И в этом деле с моей стороны не было никакого участия. Меня просто втянули, пообещав продать этот ценный медальон.

Он на секунду бросил осторожный взгляд на внимательно слушающего Суворина. Панкрат оставался бесстрастным, а ствол пистолета смотрел прямо в лицо Шнейдера.

– Я – жертва обстоятельств. С детства мечтал творить добро. – заплакал немец.

И тут на лице Суворина появилось выражение участия.

– Наверное, начитался комиксов? – спросил он.

– Нет! Нет! Не убивайте меня! Я дам вам много денег! Вон там в верхнем ящике пятьсот тысяч евро. К сожалению, это вся наличность, которая у меня сейчас есть. Вас это устроит? Ведь, когда есть деньги, жизнь так прекрасна.

– Жизнь – дерьмо! – сообщил ему Суворин, не отводя пистолета и открывая верхний ящик стола.

Там действительно лежал конверт с деньгами. Он засунул его в карман и продолжил:

– А потом ты умираешь. А потом снова – дерьмо. Если ты попытаешься выбежать из кабинета, – Панкрат резко поменял тему, – я изрешечу тебе задницу.

– Я понял, – в голосе Шнейдера, ободренного тем, что Суворин взял деньги и не убил его, послышалась надежда. – Я понял. Понял!

– Что ты можешь понять, – усмехнулся Панкрат, – если ты не можешь справиться даже с тараканами в голове твоей жены?

– Вы правы, – энергично закивал головой Шнейдер. – Но вы не представляете, насколько она страшный человек. Ее отец был крупной фигурой в Бундестаге. Понимаете? Хельга – это эгоистичная горошина в огромном стручке нарциссизма.

– Все люди – эгоманьяки, – возразил Суворин. – И живут только ради того, чтобы подкармливать свое эго.

Отто вытер слезы, судорожно вздохнул, бросил на Суворина короткий взгляд и тут же опустил глаза, замолчав в нерешительности и боясь, что любое его слово может оказаться последним.

– Все в порядке, – ответил Суворин. – Я тебя не убью.

– Да? – Отто подозрительно посмотрел на него.

– Да. Но еще одно маленькое поручение: мне нужны данные на твоего приятеля Жана Рувье. Я хотел бы его увидеть как можно быстрее.

– Конечно, конечно, – согласно закивал головой немец. – Идея… – тут он запнулся и, сильно понизив голос, прошептал: —.убить ваших парней принадлежала ему.

– Зачем? Забрали бы у них медальон. – в глазах Суворина отразилась глубокая боль, которая на секунду сорвала налет цинизма, маской застывший на его лице.

– Вот с этим вам как раз и следует подойти к Жану Рувье, – произнес Отто, сложив руки ладонями вместе и держа их перед своим лицом, по-видимому, чтобы выглядеть убедительно. – Там, на выдвижной полке, лежит от него открытка. Там его координаты.

Суворин, который стоял возле стола, не отводя от сидящего на диване немца взгляда и пистолета, выдвинул полку и достал открытку. Бросил на нее мимолетный взгляд, присоединил к конверту с деньгами и спросил:

– А что Рувье делает в стране гигантских морских черепах?

– Отдыхает, – Шнейдер развел руки в стороны и тут же, испугавшись, что его неправильно поймут, свел их вместе.

– А какая там кухня?

– Да ничего особенного, – со знанием дела ответил Отто. – На Бали свинина в основном, овощи. – Но, если захотите, – в голосе его вдруг послышался испуг, словно он испугался, что из-за неподходящей кухни Суворин передумает заниматься Рувье и рассчитается с ним прямо здесь, – если захотите, то и говядину и цыпленка можно заказать. Рекомендую «сото» с мясом, приправленный травами и кокосовым молоком.