– Где милорд? – с тревогой в голосе спросила Каттилара.
– Он выехал вместе с разведчиками, – ответила Иста. – Удар копья, вероятно, поразил другую цель.
Глаза Каттилары расширились, и она посмотрела в сторону каменного дворика.
– Да, – подтвердила Иста. – О нем уже позаботились.
– Ох. Хорошо.
На взгляд Исты, вздох облегчения Катти был преждевременным. Девушка еще не до конца обдумала случившееся. Но наверняка обдумает позже.
– К полудню лорд Эрис, без сомнения, вернется. Бросив короткий взгляд на рейну, Каттилара поджала губы. Иста продолжила:
– Леди Каттилара ди Льютес, марчесса Порифорса, позвольте представить вам моего духовного проводника мудрейшего Шивара ди Кэйбона и Фойкса ди Гьюра, офицера-дедиката Ордена Дочери. Вы уже встречались с его командиром и братом.
– О да, – Каттилара рассеяно сделала реверанс. – Добро пожаловать в Порифорс.
Она остановилась, неуверенно поглядев на Фойкса. Секунду они, словно незнакомые коты, неподвижно смотрели друг на друга. Обе тени внутри них так плотно сжались в присутствии Исты, что трудно было понять реакцию демонов на эту встречу, однако о радостном приветствии не могло быть и речи. Лисе, заметив, что хорошенькая марчесса не производит на Фойкса того же впечатления, что на других мужчин, просияла.
Иста указала на замершего в ожидании слугу и сказала, специально выделяя слова:
–
– Да-да, – с отсутствующим видом согласилась Каттилара. – Прошу вас, ступайте. Я устрою вам должный прием… позже.
Она сделала реверанс еще раз. Фойкс поклонился, и марчесса упорхнула вверх по ступеням. Фойкс и ди Кэйбон последовали за слугой и Пежаром под арку, направляясь туда, где расположились гвардейцы Ордена Дочери.
Объятая беспокойством Иста смотрела Каттиларе вслед. Она вдруг вспомнила, что по свидетельству лорда ди Кэсерила, демоны знают еще способы медленно убить своего хозяина. Опухоль, например. Быть может, что-нибудь в этом роде уже начало развиваться? Она попыталась обследовать душу Каттилары, найти в ней нездоровое черное пятно гниения. Но чувства марчессы были так спутаны, что сказать определенно было невозможно. Иста могла представить себе последствия: пылкая Каттилара, безумная от надежды, утверждает, что недомогание – это симптомы долгожданной беременности, и ревностно оберегает быстро увеличивающийся живот, который несет в себе не жизнь, а смерть… Иста поежилась.
Прошло менее часа, когда двое заблудших пришли к Исте в каменный дворик. Оба выглядели свежее, видимо, наспех приняв ванну и залив водой всех окружающих. Влажные волосы были расчесаны, и в сухой одежде, – может быть, не до конца чистой, но по крайней мере и не вызывающе грязной, – они пытались создать в ее честь видимость этакого ободранного аристократизма.
Иста указала служителю на каменную скамейку в тени арки и села рядом. Фойкс и Лисе устроились у ее ног. Лисе потратила некоторое время, красиво раскладывая складки непривычной юбки.
– Рейна, расскажите нам о сражении, – бодро начал Фойкс.
– Твой брат видел больше. Обратись к нему, когда он вернется. А сначала я хотела бы выслушать ваш рассказ. Что случилось после того, как мы бросили вас на дороге?
– Ну, я бы не сказал, что бросили, – возразил ди Кэйбон. – Скорее,
Фойкс хмыкнул, соглашаясь:
– Да уж. Мы проторчали битый час, скорчившись в холодной воде, – хотя теперь это кажется вполне приятным моментом, – и слушали цокот джоконских копыт у нас над головой. Наконец, мы выбрались из канавы и последовали за вами, стараясь держаться поближе к кустам и подальше от дороги. Как мы продирались! К тому времени как мы добрались до деревни на перекрестке, уже успело стемнеть. Бедные жители как раз начали подбираться к домам. Еще более обедневшие после того, как в деревне побывала джоконская саранча. Но могло быть и хуже. Сначала они решили, что Лисе – сумасшедшая, но ко времени нашего появления, они уже почитали ее святой, посланной самой Дочерью.
Лисе усмехнулась:
– Когда я, вопя во все горло, въехала в деревню, меня немудрено было счесть сумасшедшей. Однако спасибо канцлерскому плащу. Я рада, что они послушались. У меня не было времени выяснять это.
– Теперь мы знаем точно. Служитель уже окончательно выдохся…
– Ты и сам был не лучше, – проворчал ди Кэйбон.
– … и поэтому мы воспользовались гостеприимством местных и остались в деревне на ночь. Меня никогда не перестанет удивлять, что люди, у которых осталось столь мало, готовы разделить последний кусок с незнакомцем. Да ниспошлют на них пятеро богов море благословений, ведь пережитых ими горестей хватит по крайней мере на год.