Паладин душ

Вдруг Каттилара, испустив стон и белую вспышку, потеряла сознание. Из ее сердца вырвался необузданный белый поток, принявшийся беспорядочно метаться в границах заклинания. Иста снова вытянула прозрачную руку. Пламя унялось, успокоилось. Не очень быстро, иначе его запасы иссякнут сразу же, но и не очень медленно, чтобы все же выполнить цель. Вот… так. Ее внутренний взгляд проверил линии. Тоненькая струйка жизни продолжала течь из Иллвина только для того, чтобы поддерживать связь. Иста не осмеливалась касаться искусной сети демона, она вообще не была уверена, что ей удастся порвать ее, даже если она попытается. Эрис моргнул, размял челюсть, нетвердо встал на ноги, одной рукой опираясь на плечо Горама.

– О, благодарю вас, – пробормотал Фойкс в благословенной тишине.

– Иногда, во время первого приступа скорби, я вела себя и не так, – сквозь зубы ответила ему Иста, поежившись от неприятного воспоминания. – Почему, во имя пятерых богов, никто не успокоил меня, почему все отвернулись от моих страданий? Этого я не узнаю никогда.

Из повозки донесся хриплый голос:

– Демоны Бастарда, теперь еще что?

Вспышка радости озарила черты Эриса:

– Иллвин! Вылезай наружу!

Шлепанье босых ног; Иллвин, одетый только в льняную рубашку и напоминающий человека, проснувшегося слишком рано после вчерашней попойки, споткнувшись, высунулся из повозки и застыл, моргая от яркого утреннего света, ухватившись за раму, на которую натягивался тент.

Взгляд Иллвина упал на Исту, и его лицо просияло.

– Безмозглый! – восторженно воскликнул он.

Это странное приветствие, как запоздало сообразила Иста, относилось к коню, который принялся прясть ушами, пыхтеть, раздувать ноздри и чуть не – но все же не окончательно – сдвинулся с точки, где наездник приказал ему стоять.

– Рейна, – продолжил Иллвин, склонив перед ней голову. – Надеюсь, Лопух подошел вам? Пятеро богов, почему никому не пришло в голову урезать его рацион?

– Он почти настоящий рыцарь, – заверила его Иста. – На мой взгляд он очень фигурист.

Иллвин посмотрел вниз, на Катти, теперь покоющуюся на трясущемся плече Горама.

– А это что такое? С ней все в порядке?

– Это временно, – пояснила Иста и ему, и Эрису, который смотрел на свою жену все более неуверенно. – Я, э-э… устроила так, что она на некоторое время поменялась с вами местами.

– Не знал, что вы это можете, – осторожно заметил Иллвин.

– Я тоже не знала, до тех пор как секунду назад не попробовала. Заклинание демона продолжает действовать, теперь оно просто… перераспределено.

Эрис, с суровым от печали лицом, все же опустился на колени и взял Каттилару на руки. Иллвин ощупал правое плечо и нахмурился; он нахмурился еще сильнее, когда его взгляд коснулся красного пятна, расползавшегося по плечу Каттилары. Он отступил с дороги, пропуская брата и его ношу внутрь повозки. Иста вручила поводья Лисс и перебралась из седла на сиденье повозки; Иллвин протянул ей руку, помогая перебраться.

– Нам нужно поговорить, – сообщила она ему.

Он кивнул, от души с этим соглашаясь.

– Горам, – добавил он. Грум с явным облегчением посмотрел на хозяина. – Разворачивай повозку и направляйся обратно в Порифорс.

– Да, милорд, – радостно ответил Горам.

Иста нырнула внутрь вслед за Эрисом и Иллвином, а Фойкс принялся отдавать команды своим людям, помогая развернуть упряжку с повозкой обратно. Эрис уложил Каттилару, чья голова безвольно свисала вниз, на тюфяк, который недавно покинул сам. Под полотняным тентом после яркого солнечного света снаружи стоял полумрак и пахло плесенью, но глаза Исты быстро привыкли. Слуга, фрейлина Каттилары и паж испуганно забились в заднюю часть повозки и прятались среди трех или четырех небольших дорожных сундуков. Весьма скромные запасы, но среди багажа, без сомнения, где-то скрывается шкатулка с драгоценностями марчессы.

Эрис отослал слугу и фрейлину вперед к Гораму. Паж, глаза которого были круглыми от беспокойства, опустился рядом с хозяином; марч ободряюще потрепал парнишку по волосам. Эрис сел, скрестив ноги, рядом с головой жены. Иллвин помог Исте устроиться на втором тюфяке. Согнув колени, она почувствовала, как под бинтами лопнула корка ссадин. Иллвин сел было рядом с ней, тоже скрестив ноги, но поняв, что узка рубашка не даст ему этого сделать, примостился на коленях.

Эрис смотрел на жену:

– Никак не могу смириться с тем, что она решила, что я смогу покинуть Порифорс.

– Ничего такого она не решала, – возразила Иста. – Отбросьте эту мысль. – Она помолчала. – Трудно, когда вся твоя жизнь зависит от решения других, а ты не можешь сделать ничего, чтобы хоть как-то повлиять на результат.

Повозка окончательно развернулась и медленно двинулась назад. К тому времени как они преодолеют десять миль, отделявших их от замка, упряжка лошадей просто выдохнется.

Эрис коснулся плеча Каттилары, на котором проступило красное пятно от раны, скрывавшейся под тканью:

– Так нельзя.

– Так будет, пока мы не доберемся до Порифорса, – мрачно сообщил Иллвин. Он шевелил руками, разминал ладони и дергал плечами, будто бы заново привыкая к телу, которое стало ему чужим.