Падающие огни (СИ)

Один фонарь разбит, из закрытых дверей даже до улицы доносились гулкие басы, а стены были разрисованы граффити — точнее, неуклюжими попытками. Вместо рисунков сплошь неприличные размашистые слова. Место в духе Бенджамина.

Он питал странную тягу к такому городскому захолустью. Знал всё о начинающих рок-группах, о новых тесных клубах, а ещё — где взять травку или даже что-то серьёзнее. Потому, шагая в сторону темноты переулка, Себастьян волновался. Если Бен снова лунатил, то мог натворить, что угодно.

Себастьян боялся однажды опоздать. И мысленно благодарил то ли предков, то ли семейных демонов за лёгкие вибрации под кожей. Бен где-то здесь.

Под ночным небом, со слипшимися от пота волосами он мерно покачивался в тесном тупике между высоких кирпичных стен домов. Почти такой же высокий, как сам Себастьян, но куда более худой.

Чёрная рубашка с кожаными вставками распахнута, на груди блестят капельки пота, ремень брюк торчит кончиком в сторону, джинсы художественно порваны на коленях.

Глаза закрыты.

А на вздёрнутых вверх руках темнела кровь.

Себастьян тихо окликнул брата, но тот не слышал. Шаг-другой.

Не напугать. Не разбудить резко — если это лунатизм. Себастьян попросил Мируну подождать около байка, а сам шёл вперёд к брату, снова и снова повторяя его имя. Вытягивая его из сновидений обратно к себе.

Бабушка Анка тоже танцевала ночами.

А теперь она под землёй.

Себастьян ощутил вокруг какие-то то ли голоса, то ли шепотки. И подспудный страх скользнул по позвоночнику, оплёл тонкой паутинкой сердце. Изо рта вырывались облачка пара, зависали белёсыми… призраками. Другого слова не нашлось.

Бен замер в незаконченном движении и вдруг резко распахнул глаза.

— Ты их тоже видишь?

— Кого?

— Тех, кто уже ушёл. У тебя… за спиной.

Себастьян инстинктивно обернулся, но сзади лишь пустота с отзвуками музыки из клуба.

А в следующее мгновение Бенджамин возник прямо перед ним, заглядывая в лицо.

— Всегда за спиной. Малышка Делиа.

Себастьян отшатнулся, как от пощёчины. А в следующее мгновение Бен зашёлся в сухом кашле, едва не упал вперёд на твёрдый асфальт. И всё исчезло.

Только испуг в глазах Бена, растерянность и липкая ссохшаяся корка крови на руках.

— Стан, где я?

— Где-то в трущобах. Ты что-нибудь помнишь?

— Ни черта! А кровь откуда?

— Ты у меня спрашиваешь? Эх, надо было тебя на камеру заснять. Стал бы звездой ютуба.

— И мертвеца пририсовать?

Себастьян шутки не оценил — их вокруг его семьи и так было слишком много. Так что он лишь протянул брату руку, чтобы помочь подняться с асфальта, и предложил, тщательно скрывая страх от его слов о призраках:

— Может, домой?

— Наверное. Ох, как голова болит! А ведь я даже не пил.

— Наверстаешь. Ты поедешь со мной на мотоцикле или такси?

— Смотри, я обляпаю твой бесценный байк кровью!

— Бен! У Мируны наверняка найдётся какая-нибудь ткань, чтобы стереть хоть частично эту гадость.

Бен кивнул и снова закашлялся. А потом, хитро прищурив глаза, лихо выбрал:

— Когда ещё меня старший брат прокатит? Если Мируна переживёт.

— Вот сам у неё и спросишь. Поехали. И давай надеяться, что завтра в новостях ничего не будет про маньяка-убийцу.

========== -2- ==========

Комментарий к -2-

Музыка: London after Midnight - Demon (https://music.yandex.ru/album/903780/track/8672372)

Тёплым сентябрьским вечером они все сидят на заднем дворе в плетёных удобных креслах. Традиция семейных вечеров, которая принадлежала отцу. Он всегда считал, что семье стоит время от времени собираться вместе, но никогда не настаивал.

Отец шурует в мангале красноватые угли, от их жара закатаны рукава рубашки. В красках рассказывает, что они собираются открыть несколько кофеен в Германии. Дядя, покачиваясь в кресле-качалке, ворчит, что немцы ни черта не смыслят в хорошем кофе.

Разомлевший Себастьян после долгого рабочего дня и двух стаканов пунша лишь слушает вполуха, ему и так хватило суетного офиса. Свет от углей играет на пристроенном рядом чёрном мотоциклетном шлеме.

Мама развешивает на ветвях трёх деревьев ниточку гирлянды, балансируя на неустойчивом старом стуле. Она даже сейчас в модном свитере и брючках из новой осенней коллекции. Охает, когда Бен подрывается, чтобы придержать в очередной раз шатнувшийся стул.

Он стряхивает с волос запутавшиеся пожухлые листья, упавшие с деревьев, и заявляет, что ему нужен собственный бар, а то всё не то. Что именно «не то» он не может объяснить, но чувствует, что те, кто пьёт по утрам крепкий кофе в «Гвоздика и кости», с удовольствием вечерами заглянут за чем-то ещё более крепким. Пожимает плечами на удивленные взгляды:

— Я просто хочу сделать что-то сам.

И это отец, кто первым кивает и добавляет:

— Если тебе нужна помощь, просто знай, что я рядом.

***

Он тонул.

В густой тёмной воде, которая засасывала холодным водоворотом и утягивала вниз, в бездну, полную липких водорослей и прикосновений чьих-то забытых душ.

Воздуха не хватало, лёгкие горели в огне. Он тянулся наверх, к меркнущему свету. Но изогнутые пальцы хватали только пустоту воды.