P. S. Я люблю вас, профессор

Во-первых, Герман Шагозович все время отлучался в соседнюю комнату и не стоял над душой. Во-вторых, сделал мне всего несколько замечаний и отпустил раньше срока. Попросил явиться завтра после пар, чтобы дописать оставшееся. И, главное, даже не поинтересовался, какие грехи меня направили к нему отрабатывать. Вот так вот и верь сложившемуся годами мнению о человеке… Может у него настроение сегодня было хорошее? Или договоренность у него с Котовским какая имеется. Кстати, насчет профессора: меня изрядно удивило то, как он общался с ректором. Отстраненно и холодно, словно это не он в подчинении у толстяка, а совсем наоборот. Как бы то ни было, надежды Котовского содрать с меня три шкуры руками Шагозовича с треском провалились.

Несмотря на то, что отработки не шибко перетрудили, к себе я возвращалась вымотанной и выжатой, подобно лимону в лимонаде. Все-таки день оказался насыщенным на события. Хотелось, как можно скорее добраться до кровати, упасть и не подниматься до самого рассвета. Но едва я подошла к лестнице, ведущей в башню девушек, сверху лавиной скатилась Ева. Взволнованная, взъерошенная, даже напуганная.

– Что с тобой? Куда так торопишься? – зачастила я, рассматривая ее во все глаза.

И тут же мысленно чертыхнулась. У них же с братом сегодня был жуткий день! Явление мамы в Академию, допрос Адама специально вызванным инспектором… И все это моими стараниями. Прикусив губу, я поймала подругу за руку, не давая ей промчаться мимо.

– Мне некогда, Агния! – голос ее дрожал, зеленые глаза блестели. То ли от слез, то ли от пышущих внутри эмоций, – Я очень спешу.

– Куда? Что случилось? Прошу, не отгораживайся от меня, мы же всегда все решали вместе!

Ева высвободила руку, во взгляде мелькнуло что-то очень похожее на укор. Это кольнуло в сердце раскаленной иглой.

– Ева… – горло сжали невидимые тиски сожаления, – Прости меня. За инспектора и всё, что творится сейчас с твоей семьей. Не нужно мне было рассказывать обо всем Котовскому. Но я очень испугалась, понимаешь?

– Не говори глупостей, – она нахмурилась, – Ты все сделала правильно. Благодаря этому мы с братом теперь никак не связаны с похитителем. А всё остальное… Всё вполне заслужено.

Почему-то мне в интонации подруги слышались нотки обиды. Я сглотнула ком, но промолчала. Навязываться с вопросами о прошедшем допросе и о том, куда же Ева сейчас так спешит было бы уже слишком. Не хочет говорить, зачем клещами вытаскивать?

Но она не торопилась убегать. Топталась на месте, словно не могла принять верного решения. Я терпеливо ждала, глядя на нее и отмечая бледность лица, тени под глазами. У самой наверняка видок не лучше… Что же с нами сделали последние несколько дней? Столько событий, эмоций за такой короткий срок. По ощущениям пролетели месяцы…

– Адам сбежал, – наконец проговорила Ева.

– Что!?

– После отъезда мамы, мы с ним сильно поссорились. Снова… Но в этот раз всё было как-то по-другому. Он был другой. Обычно даже всерьез мои слова не воспринимает и обидеть его сложно, а сейчас… Наговорил мне столько гадостей! И ушел! Ни разу не обернулся, на мои просьбы остановиться.

– Но, куда? На дворе уже вечер, вряд ли он вышел из замка. Может он у себя? Или в одной из пустых аудиторий?

Адам мне никогда не нравился, а последние события и вовсе не сыграли в его пользу, но сейчас я очень волновалась. Чувство вины так и горело в груди, пульсируя в висках одной единственной мыслью: «Во всем виновата я. Это из-за меня разгорелась их ссора, из-за меня он сбежал и бродит сейчас непонятно где!».

– Я уже проверила все возможные в замке места, здесь его нет. Значит, остается только одно – кладбище.

– Кладбище?!

Оно располагалось за старым лесом. Могилы, помеченные лишь крестами, уже давно сравнялись с землей, а полуразрушенные каменные коробки оградок заросли плющом и дикими цветами. Студентам в одиночку ходить туда запрещалось, а вот в сопровождении профессора и группы однокашников – наоборот, даже входило в учебную программу некоторых курсов. Не моего, конечно. Целителям по склепам шататься совсем без надобности.

– Мы периодически ходим туда на Практикумах… Энергия тьмы и разрушения как раз то, что нужно для темномагической специализации. Адам любит бывать там и в свободное от занятий время. Так что, я за ним.

– Но, Ева, это опасно! Уже темнеет, колдун все еще не пойман…

– Со мной ничего не случится, – перебила она меня, возобновляя движение вниз по лестнице.

– Подожди, вызови хотя бы фамильяра, – я увязалась следом.

Идти с подругой совершенно не хотелось. Она не просила, хотя возможно рассчитывала на это. Но с меня приключений достаточно. Только подумать страшно, какова будет реакция Котовского, если он в очередной раз за сегодняшний день обнаружит меня шатающейся где попало! Да и вообще, пора включать мозги. В столь опасное время, когда неизвестный маг объявил охоту на ведьм, блуждать в ночи совсем глупо. Тем более, за пределами Академии.

– Вызову, не переживай.