P. S. Я люблю вас, профессор

– Что же ты такое говоришь, мама? А если бы я влюбилась? В обычного парня, своего однокурсника? Вы все равно вытолкнули бы меня замуж за другого, разбив сердце?

Она еще раз вздохнула, взглянув на меня. Прошла к кровати и присела на край.

– Доченька… Ты еще так молода и глупа. Ты же ведьма, милая. Ведьмам влюбляться нельзя.

– Это почему же? Ну что за глупость! Ты же вот, папу любишь! – сказала это и вдруг осеклась, недоверчиво глядя на красивую молодую женщину, о которой совсем не скажешь, что она мать уже совсем взрослой девушки.

Шальная мысль зависла в пустоте сознания, обжигая страшным «А вдруг, нет? Вдруг, любви у нас в семье никогда не было?». Но я тут же тряхнула волосами, отгоняя эту мысль. Глупости, я бы почувствовала.

– Люблю, конечно! – воскликнула она с нотками возмущения, – Не путай такие разные чувства, как влюбленность и любовь. Первая – непременно сильная, сродни урагану, но и такая же быстротечная. А вторая… Вторая приходит раз и навсегда. Дело в том, что для нас, ведьм, есть только одна-единственная. Стоит лишь однажды увлечься влюбленностью, истинное чувство больше никогда тебя не найдет.

От этих слов стало вдруг так тоскливо, так темно на душе… Во рту образовалась горечь.

– Но я не люблю его. Жениха. Не люблю… – склонила голову, чувствуя, как эта горечь формирует ком в горле, не позволяющий свободно дышать. Тут же вспомнился приворот и уже не единожды произнесенные совсем другие слова. Мысленно, но все же произнесенные. Потому добавила, еле слышно, шёпотом, – По-настоящему не люблю…

Не услышала, скорее почувствовала движение воздуха. Мама бесшумно поднялась и приблизилась, обнимая меня, мягко прижимая к себе, ласково гладя по волосам.

– Откуда же ты знаешь, доченька? Еще слишком рано об этом говорить.

Похоже с ее стороны мне поддержки не видать. Сжав зубы, я отстранилась, все так же на нее не глядя, и сухо произнесла:

– Ты приехала обсудить это? Мы вроде бы договорились на выходные.

– Ах, что ты, совсем нет! Просто к слову пришлось, – голос стал тверже, изумруды глаз сверкнули укором, – Недавно к нам заявились Эсконины. В полнейшем ужасе! И рассказали, что тут у вас творится.

Я мысленно чертыхнулась.

– Как ты могла от нас такое скрыть?!

– Мне ничего не грозит. У меня теперь есть это, – подняла ладонь, помахав перед глазами мамы кольцом, – Колечко жениха. Защитный артефакт, между прочим.

Она перехватила мою ладонь, крепко сжав.

– Нет, нас такая защита не устраивает. Я приехала тебя забрать. Ректор уже в курсе. До того, пока они не решат проблему с похищениями, ты обучаешься на дому.

Маму переспорить очень трудно, но возможно. Если бы сюда приехал отец, можно было бы даже не пытаться противиться – смиренно сложить лапки и ползти собирать вещички. Сейчас же я всеми правдами и не правдами пыталась уговорить родную и любимую оставить меня в покое и оторвать наконец-таки от соски. Мне, всё-таки, уже девятнадцать! Через шесть месяцев буду квалифицированным целителем с правом практиковать в лучших больницах королевства. К тому же – обручена, как бы меня это ни печалило. И по всем традициям, беспокоиться о моей безопасности должен будущий муженёк. Что он, отдать ему должное, и делает…

Матушка проявляла чудеса упрямости, уперлась рогом – и ни в какую! Пришлось пойти на крайние меры и приплетать Котовского.

– Вы меня почти что замуж сплавили, так что всё, теперь я отрезанный ломоть! – воскликнула я в самый разгар ссоры, – И дома обучаться не буду. В самом деле, мама, мне же не пять лет!

При упоминании замужества, она заметно поутихла. Даже задумчиво как-то на меня взглянула, словно вспомнила что-то свое, женское и очень далекое.

– Ладно, – неожиданно проговорила мама, – Будь по-твоему.

Повернулась, и не прощаясь двинулась к выходу. Я растерялась.

– Куда это ты? Домой?

– Нет, милая, к жениху твоему.

– Зачем?! – я кинулась к ней, хватая за рукав темно-зеленого платья.

– Если уж оставляю дочь в этом рассаднике преступлений, хочу быть уверенна, что он во всеоружии и знает, что с тобой делать.

– Господи, да время же смотри какое! Ночь на дворе!

– Ничего страшного, нет и девяти. Когда я здесь училась, еще не все пары к этому часу заканчивались.

Она вышла, оставляя меня наедине с мечущейся в груди паникой. Лучше б я согласилась и молча отправилась домой! Мало профессор за сегодня со мной возился, когда узреет мою маман у себя на пороге, его удар хватит! Такими темпами, он очень скоро пожалеет, что связался с нашей семейкой и сбежит еще до званного ужина, на котором хотят во всеуслышание объявить о помолвке.

Я немного успокоилась. Что ни делается – к лучшему. Может вопрос замужества решится сам собой.

Едва только вернулась в кровать, натянув одеяло до самого носа, дверь вновь открылась, впуская очередного гостя. Я уж было подскочила, костеря себя за рассеянность – замкнуться забыла! – но тут увидела вошедшего.

– Ева! Ну, наконец-то! – села, свесив ноги, – Почему так долго? Нашла Адама?