Ovum

В переговорной под потолком загораются белые лампы дневного света. На секунду Славик слепнет, потом открывает глаза: перед ним на месте чёрных силуэтов – трое менеджеров в похожих офисных костюмах. На первый взгляд костюмы отличаются только цветом: чёрный посередине, тёмно-серый и тёмно-синий по краям, но, приглядевшись, можно заметить разницу в покрое, качестве ткани и общей плавности линий. Чёрный костюм выглядит дороже остальных. Он скроллит на ноуте, находит нужный текст, читает с экрана:

– Новая коллекция That Distinct Objects of Desire. Привычные продукты: помада, пудра, тональный крем, – создающие сверхценность эпохи новой Красоты. С прописной. Новый и явный объект желания. Необходима интеграция во все существующие каналы.

Чёрный заканчивает читать, закрывает крышку ноута.

– Такие дела. Я лично думаю, продажи в третьем квартале мы сольём, но ничего не поделать. Это с самого верха прислали, из штаб-квартиры. Надо интегрировать.

– У нас есть ролики, – подключается тёмно-синий костюм. – Пятнадцать, тридцать и сорок пять секунд.

– Это по-другому работает, – говорит Славик. – Устройство ролики не показывает. Оно убирает внешние слои личности, раздевает социальное «я» и добирается до…

– Мы знаем, как оно работает, – перебивает его тёмно-серый. – Я роутер дома отключаю, перед тем как шлем запустить. Не хочу, чтобы кто-нибудь увидел, куда он добирается.

– Пойми, брат, – говорит чёрный костюм. – У нас вариантов нет. Написано: создают явный объект желания. Я не понимаю, что это значит, но, если мы его не создадим, нас уволят и социальный рейтинг понизят до базовой линии. А в лесу мы не выживем. Помоги. Бюджет есть, деньги не проблема.

– В следующей жизни хочу быть креативщицей из штаб-квартиры, – тихо произносит тёмно-серый костюм.

– Объект желания, – повторяет Славик. – Ладно, хорошо.

51. Чёрная. Всё у тебя в голове

Выходного пособия мне хватило, чтобы снять однушку возле рынка, даже меньше предыдущей, метров пятнадцать. Без люстры, конечно, и диван-раскладушка вместо кровати. От дивана по утрам болела спина, как будто почки мне отбили. Всё, что осталось, ушло на новый ноут и пять ящиков вина. Домик у моря я бы не потянула, даже первый взнос, так что не стала и смотреть, бесполезно.

Я надеялась, без меня и дружка моего у них всё развалится. Officière поиграет в яйцо, ей надоест, и она отдаст его военным, пусть залупляют самость солдат предполагаемого противника.

Три месяца не выходила из квартиры дальше мусоропровода и открыть курьеру.

Потом вино закончилось, и я вышла.

Над дорогой у въезда во двор, где все сбавляют скорость, повесили билборд с экраном. Огромный, двенадцать на четыре, несколько кроватей. Был вечер, стемнело, и билборд освещал дорожку до подъезда. Я ещё подумала, хорошо, у меня окна на другую сторону, спать же невозможно, ярко. Потом на экране запустили ролик.

Сначала показали комнату, серые стены и серый потолок, бетонная коробка, как в новостройке без ремонта. Посередине сидел человек без лица, в белом шлеме-яйце на голове. Три секунды спустя из белого яйца на голове человека, взламывая скорлупу, вырос белый нарцисс. Он распустился и эффектно взорвался на весь экран яркими картинками. Мчащийся вдоль морской набережной кабриолет, закат с крыши небоскрёба, рассвет над океаном, снег на горном склоне, бриллианты, бокалы, идеальные тела, как из библиотеки Morgenshtern, даже еда на тарелке, кажется, стейк с кровью и овощным гарниром.

Витрина вселенского супермаркета.

Картинки безостановочно и плавно перетекали одна в другую, одна становилась чёткой на секунду, потом снова мутнела, и через неё проявлялась следующая.

Затем экран билборда потемнел, по нему прошла радужная рябь, как в сломанном сканере, а посередине всплыл логотип и слоган.

Ovum. Всё у тебя в голове.

И по новой. Бетонные стены, серый потолок, человек в белом шлеме-яйце. Прорастающий сквозь яйцо нарцисс. Яркие картинки. Ovum.

Я пошла в темноту за билбордом, вдоль улицы, мимо трамвайной остановки, в сторону рынка. Яйцо было везде. На плакатах, перетяжках, бортах автобусов, на крышах такси, если не видео, то принт, поделённое на две части пространство, слева серый бетон, справа вселенский супермаркет, посередине человек в белом шлеме-яйце, под ним слоган, логотип.

Через полчаса я сидела на рынке у стойки вьетнамского кафе, выбирала палочками из миски куски варёной говядины. Над чаном с бульоном для фо-бо висела плазма, показывали новости, я не прислушивалась, к тому же из чана шёл пар, и всё было как в тумане. Я думала, что мне лучше сделать, выпить прямо сейчас пива или взять вина домой?