Ответный удар

— Он плачет. Я чувствую. Здесь. — Детская ладошка касается лба. — И ты тоже плачешь. Мама, почему?

Долгое молчание.

— Наверное, ты прав, мой мальчик. Мы оба плачем, дядя Павел и я. Люди горюют, когда уходят близкие, уходят навсегда. Я не хотела тебе говорить… Йо умерла. Ты ведь понимаешь, что это значит?

— Касс'иро тан… То есть я хотел сказать — я понимаю и не понимаю. Умирают старые, а тетя Йо была молодой и такой красивой… Как она могла умереть?

— Ты же знаешь, Пол, что она не человек… не человек Земли. Мы живем семьдесят, и восемьдесят, и даже сто лет, а Йо не могла прожить столько. Она была фаата.

— Но она говорила мне, что фаата живут очень долго и никогда не стареют. Разве это не так?

— Есть разные фаата, милый, как разные народы на Земле. У таких фаата, как Йо, жизнь недолгая.

Молчание.

— И она больше к нам не придет? Никогда-никогда? Не будет меня учить, говорить со мной на фаата'лиу, рассказывать о Т'харе, о Новых Мирах и большом корабле, на котором прилетела на Землю? Я не хочу так! Я хочу, чтобы она жила! Разве это трудно — просто жить?

— Есть вещи, Пол, которые нам неподвластны. С ними надо смириться и перенести горе с терпением и мужеством. Посмотри на дядю Павла… посмотри, он сидит на скамейке в нашем саду, глаза его печальны, но слез в них не увидишь. Он сильный человек, наш дядя Павел…

— Но внутри у него темнота. Я чувствую, знаю… Слез нет, но он плачет… — Пауза. — Я пойду к нему, мама?

— Иди, сынок.

Смоленск, октябрь 2094 г., усадьба в микрорайоне Холмы

— Пол, это господин Клаус Зибель из ОКС. Он будет…

— Простите, мэм, просто Клаус. А ты — Пол… Пол Ричард Коркоран… Знаешь, ты очень похож на свою маму. Какая у тебя интересная комната… столько снимков, и все голограммы… Я вижу, на них капитан Литвин… здесь — на Меркурии, а здесь — в Поясе Астероидов… А это где?

— На Аяксе. Там два солнца, господин Клаус, зеленое и красное.

— Называй меня Клаусом, Пол. Я, конечно, старше тебя, но ненамного, всего лет на двадцать. Сущий пустяк, не так ли? Хорошая у тебя комната… и окна прямо в сад… а в саду еще астры цветут… Скажи, почему погашены эти два снимка — тот и вот тот?

— Мама говорит, такой обычай — не включать голограммы сорок дней. На них тетя Иоланда. Она умерла, Клаус.

— Ты хотел сказать — Йо?

— Я хотел сказать Иоланда, потому что так ее все звали, кроме нас с мамой и дяди Павла. Но ты из ОКС, и ты знаешь, что она была Йо.

— Знаю. Включи, пожалуйста, эти снимки. Включи для меня, на пять минут.

Молчание.

— Красивая… Жаль, недолго у вас прожила…

— Она здесь не жила. У нее и дяди Павла есть свой дом.

— Я оговорился, Пол. Я хотел сказать — у нас на Земле. Она была твоим другом?

— Да, Клаус.

— А другие друзья у тебя есть? Кто они?

— Коля. Он в том доме живет, где башенка. Видишь, Клаус? Во-он, над деревьями… Еще Серега и Петька. Они братья, но Петька маленький, а с Серегой мы вместе в гимназию пойдем, так мама сказала. Еще не скоро… еще целый год… почти…

— Но ты не забудешь того, чему научился у Йо? Фаата'лиу, например?

— Я постараюсь не забыть, но кроме тети Йо никто не знает фаата'лиу, даже дядя Павел. Серега… я хотел научить Серегу, но он все говорит неправильно и не умеет щелкать языком. И теперь, когда нет тёти Йо…

— …Теперь есть я. Я немного знаком с фаата'лиу и умею щелкать. Тц, тц, тц… Слышишь? Знаешь, зачем я пришел?

— Зачем, Клаус?

— Я пришел, чтобы говорить с тобой на языке бино фаата. Нам нужно говорить, тебе и мне, иначе мы его забудем, а это не годится. Язык врагов надо знать… врагов или союзников, смотря по тому, как повернется судьба. Понимаешь?.. Вижу, что еще не понимаешь, но поймешь со временем. Мы будем говорить с тобой, Пол. Конечно, я не заменю тебе Йо, я совсем некрасивый, и я не похож на фаата, но знаю о них многое. Все, что знаю, расскажу тебе. И мы… может быть, мы станем друзьями.

Молчание. Почти бессознательно ментальный щуп коснулся чужого разума, приник на мгновение и отпрянул.

Странный этот Клаус Зибель… Странный, но, кажется, плохого не желает… Хочет говорить… в самом деле, хочет говорить…

— Айт т'теси, — произнес мальчик на языке фаата. — Я рад.

Мальорка, лето 2099 г., детский спортивный лагерь «Грин Скаутс» близ бухты Алькудия

— Пол? Тебя зовут Пол Коркоран? Значит, Паоло. А я Хосе Гутьерес из Барселоны.

— Испанец?

— Ха, испанец! Я каталонец, Паоло! Мой дед говорит, мы настоящие иберы, не то что эти… — Презрительный жест. — А ты откуда? Из Швеции?

— Почему ты так решил?

— Все шведы рыжие, и ты рыжий.

— Я из России, Хосе.

— Ха, врешь! У русских таких имен не бывает! Ты точно швед! Разве плохо быть шведом?

— Наверное, хорошо, но я не швед. Моя мать — ирландка, отец был австрийцем, а живу я в России, в Смоленске.

— Почему? И почему твой отец — был?

— Потому что он умер, и мама решила, что в Смоленске нам будет лучше. Там дядя Павел.

— Твой новый отец?

— Нет, друг моего отца, капитан Пол Литвин. Сейчас он командует «Дрезденом».

— Ух ты! Капитан космического флота, да? Я читал про Вторжение… Он тот самый Литвин? Венок Славы, Пурпурное Сердце, Орден Кометы и… и…