Отверженный 追放者 Часть I

— Достаточно, — я остановил его жестом. — Я все продумал. Куда важнее, что ты уже мертв. Я достал из кармана пустой пузырек и показал ему. — Видишь название? А под ним что написано? Это мощное снотворное, Каори, и я всыпал тебе в рот всю пачку. Ты уже мертвец, как ни крути.

Ужас возник в его глазах. Неодолимый, животный, всеобъятный инстинкт выживания. Губы мелко задрожали, взгляд остекленел, кожа стала мертвенно-бледной.

Капля дождя висела на кончике его носа, но он её не замечал, смотрел куда-то сквозь меня.

— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, — продолжал я. — Ты хочешь вырваться, и засунуть два пальца в рот. Извини, это тоже не получится.

Теперь я продемонстрировал второй бутылек.

— Это таблетки от тошноты. У тебя не получится вызвать рвоту, как не старайся.

Паника сменилась обреченностью. Спорю, у него заела только одна мысль в мозгу и неважно какая. Она билась и билась о черепную коробку, не давая рассуждать трезво.

— Снотворное подействует минут через двадцать, и когда барбитураты окажутся в крови, тебя будет уже не спасти.

Он повесил голову и стал ей беспомощно трясти. Я слышал его рыдания, слезы смешивались с каплями дождя.

— Почему, почему, почему? — бормотал он себе под нос. Вот, та самая мысль, что вертелась, словно заезженная пластинка.

Я достал сигарету, неспешно закурил. Дождь сыпал на купол зонта, было холодно, но уютно.

Некоторое время он повторял свою мантру, снова и снова, но потом заткнулся, жалко съежившись в луже.

— Может, хочешь поговорить? — предложил я. — Пока ждем.

— О чем тут разговаривать⁈ — зарычал он. — Хренов ублюдок!

Я игнорировал его, поэтому он позлился немного, а потом сменил гнев на требования.

— Дай сигарету…

— Нет, — покачал я головой. — Сам пепел ты стряхнуть не сможешь, и заморачиваться не хочу.

— Ты какой-то психопат или вроде того? — шмыгнул он носом. — Зачем ты это делаешь⁈

— Что-то вроде. Мне это нравится, а ты не нравишься.

— За что⁈ За что ты так со мной⁈

— Да ладно, ты это заслужил.

— Чем? Тем, что выбивал из тебя деньги? Ты ведь сам меня избил, конечно, об этом все узнали! Я ни в чем не виноват!

Я молчал.

— Почему⁈ — Он затрясся будто на электрошоковой терапии. — Просто скажи мне почему⁈

— Каори, я маньяк, — признался я, после чего начал врать. — Я не трогаю только себе подобных.

— Маньяк? Ты? — парень был в состоянии шока. — Ты, верно, спятил из-за всего того, что с тобой делали, да? Постой… Ты сказал, что не убиваешь себе подобных? То есть, других убийц, да?

— В основном, — я выразительно поднял бровь. — Я не убиваю интересных людей.

— Если я докажу, что я такой же, как и ты, то ты меня отпустишь? — появилась надежда в его голосе. — Я убил парня из школы, я стал причиной его смерти!

— Расскажи, — потребовал я, подавшись вперед.

Он заметил мой интерес и начал колебаться. Теперь его лицо выражало недоверие.

— Нет, ни хрена! Ты все равно меня прикончишь.

— Ну, как хочешь… — пожал я плечами. — Тогда просто будем сидеть и ждать.

Он немного поерзал на месте, но часы у него в голове тикали слишком громко. Терпеть он не мог.

— Что ты хочешь услышать? Что я довел парня до самоубийства? Да, это так! Все, доволен? Вызывай чертову скорую!

— Давай сделаем по-другому, — усмехнулся я. — Я люблю насилие. Если твоя история меня вдохновит, то я… может быть, и передумаю.

Я достал третий тюбик, без этикетки.

— Это — сильное рвотное средство. Выпьешь все таблетки и тебя будет полоскать до утра, но ты выживешь. Расскажи мне все. В деталях.

— Ты психопат… — прохрипел он.

— О, ещё какой. Так ты будешь рассказывать, или нет? Времени у тебя не очень-то много.

— Буду…

— И постарайся не прерываться, я этого не люблю. Если хочешь жить, рассказывай красочно про парня, а потом про девочку, которую ты изнасиловал.

Он сглотнул, сделал пару вдохов.

— С чего начать?

— Сначала, — улыбнулся я.

Его глаза забегали, брови сошлись на переносице, мокрая челка чесала лоб и он постоянно нелепо тряс головой, чтобы её откинуть. В знак доброй воли я засунул ему в рот сигарету и поднес огонь. Он так и рассказывал, с фильтром в зубах, иногда выпуская дым уголком рта. Его хриплый голос слился с тихим шумом дождя, идеально дополняя гнетущую атмосферу.

"— Его звали Хироки Эгава, — произнес он. — Парня, которого я довел до самоубийства. Мы познакомились в младшей школе, дружили. Я даже помню, как был у него дома на дне рождения. Немного помню его маму и праздничный торт. Мы играли в приставку, часто менялись мангой и коллекционными карточками. Но в старшей школе все по-другому, ведь так?

Я стал больше времени проводить с кузеном и его друзьями, а он… так и остался в мире из игрушек и комиксов. Его любимой мангой была «Баскетворлд Чироко», он просто фанател от неё. Мог целыми днями перечитывать старые выпуски. Он был одержим идеей играть в баскетбол, это была мечта всей его жизни. Вот только он не отличался тягой к спорту, — щуплым был, носил очки с толстыми линзами, куда ему было в баскетбольную команду.