Отверженный III: Вызов

После подъёма, стараясь ни с кем лишний раз не разговаривать, отправился умываться. В очередной раз взглянув на себя в зеркало, понял, что стоит побриться. Вид хорошо отросшей щетины удивил. Накануне вечером я на такую мелочь внимания не обратил, но сейчас это сильно бросилось в глаза.

Отправился за бритвенными принадлежностями и вспомнил, что, будучи Робертом, я брился через день, а в Кутузовке — раз в неделю. Такой прогресс за полгода меня обрадовал — мне очень хотелось отпустить бороду. У эльфов растительность на лице была не принята. Максимум, что могли себе позволить петербургские аристократы — это усы или совсем небольшая бородка, как у дяди Володи.

Мои отец и дед никогда не носили ни усов, ни бороды. Может, поэтому я так ждал, чтобы у меня побыстрее начала расти хорошая щетина — хотелось отпустить густую бороду и быть совсем уж непохожим на своё лицемерное эльфийское семейство.

Ещё я заметил, что отличаюсь от себя полугодичной давности не только щетиной — я стал более крепким, возмужавшим. Я и раньше был немаленький, но внимательно оглядев себя в большом зеркале, пришёл к выводу, что теперь я стал немного крупнее и шире в плечах. Впрочем, я мог ошибаться, а проверить эти предположения можно было, лишь вернувшись в Новгород и примерив оставленную в Кутузовке одежду.

До завтрака я ни с кем не общался — всё боялся, что в какой-то момент перепутаю, да и воткну в речь какое-нибудь русское слово. Но потихоньку страх прошёл и в столовой я смог сначала перекинуться парой фраз с Томашом, а потом и вовсе полноценно принять участие в общении. Болтали, как всегда, о предстоящем турнире да о девчонках. Марек, как и я, вернулся под утро, и теперь у него выпытывали, с кем и где он провёл ночь. Однако Марек не спешил делиться информацией.

По воскресеньям завтрак обычно сильно затягивался, так как мы не спешили на занятия. Ребята пытали Марека, а я смотрел на них и пытался по внешности угадать, все ли они были из России. Почти сразу же понял, что дело это бесперспективное — ребята вполне могли быть откуда угодно: из Беларуси, Украины, Литвы, Чехии, из любой страны, которая граничит с Польшей. А как по внешности отличить подростка чеха или литовца от русского, я не представлял.

Ещё было интересно: почему нам всем внушали, что мы именно поляки, несмотря на то, что говорили с нами на немецком? И был ли среди нас хоть один настоящий поляк? С одной стороны, всё было логично — центры подготовки находились в Польше, но с другой — обучали-то нас немцы. И нам упорно и неприкрыто, несмотря на розданные польские имена и ложные воспоминания, прививали верность к Священной Римской империи и её императору, а вовсе не к Польше.

Много было непонятного во всём этом. Куча вопросов и ни одного ответа. Уже полностью осознавая себя Романом, я проанализировал всё, что было известно Роберту о центре «Ост». Это было закрытое учреждение, функционирующее по типу военной магической школы. Подчинялось оно министерству обороны Священной Римской Империи. В Восточном обучалось около ста курсантов, разделённых на пять отрядов. Три состояли из парней, два — из девушек. Почему нас обучали раздельно, было неясно.

Непонятной была и цель нашего обучения. Для чего нас готовили? Сколько должно было длиться обучение? Как нас собирались использовать в дальнейшем? Оставалось лишь гадать. Но я почему-то был уверен, что готовили нас не для перевода в престижные магические академии. Возможно, о нас вообще никто не знал, кроме некоторых сотрудников имперского министерства обороны.

Судя по той информации, что до меня дошла в разное время, таких центров было четыре: «Ост», «Вест», «Норден» и «Зюд». С названиями в министерстве сильно не заморачивались — центры назвали по именам сторон света. Только было непонятно, располагались ли они на востоке, западе, севере и юге Польши или все находились примерно в одном месте, а названы были лишь по расположению относительно друг друга. Всё это надо было как-то выяснить, и в первую очередь — где находится центр «Ост».

Ещё я похвались себя за то, что записался на отбор к турниру. В случае удачного его прохождения поездка на соревнования стала бы отличной возможностью изучить обстановку за пределами центра. Надо было обязательно выигрывать этот отбор. Впрочем, теперь, с вернувшимися навыками, проблемой для меня становилось не выиграть, а сделать это, раскрыв как можно меньше своих умений.

Также меня очень волновал вопрос: снились ли ещё кому-нибудь в Восточном такие же сны, как мне и Агате? С одной стороны, если снились нам с ней, то почему бы другим не сниться? Но с другой — никто, кроме меня, не проявил никаких экстраординарных способностей. Впрочем, все остальные курсанты Восточного могли быть простыми ребятами, которых украли сразу же после шестнадцатилетия, и лишь я имел серьёзную подготовку и девятый магический уровень. Возможно, это очень влияло на способность видеть сны, ведь, по словам Агаты, ей снилось что-то совсем непонятное.