Отражение тайны

До полдня всего ничего, думал он. А ещё придётся отыскать нужное место. В поисках небесного отражения… Держащего поводья… Свет дня пусть не служит помехой. Да! Это они! Мицар и Алькор, пророк Али и его конь!

– Эй! – крикнул Хаким, который теперь знал направление первого перехода. – Эй!

Ответом была тишина. Трое молодых учеников, будущих лекарей, не понимая, что нужно Хакиму, выглянули из своих жилищ. Раба нигде не было видно. Скорее всего, он отправился к роднику – набрать, как и обещал, воды.

Раба не было, ученики недоумевали, конь лениво играл хвостом в загоне.

Наполнить переметные сумки финиками означало дожидаться ключей от амбара, которые всегда носил при себе слуга. На дне большого чана виднелся остаток вчерашнего чая, набухшие листья, едва покрытые жидкостью.

Без еды он проживет неделю. Вода в пустыне важней. Содержимое чана можно растянуть на двое-трое суток пути. Дальше придется выживать. Ведь страдания не значат ничего по сравнению с тем, что ему доведётся свершить.

Спешно накинув седельный коврик с кошелем, подпругой и стременами, спрятав на груди свитки, которые важнее всего, понимая, что без них ни за что не добраться до места Посвящения, Хаким тронул пятками бока скакуна.

Из оружия при нём имелись только плеть, короткий кинжал и посох с острым концом, который он закинул за спину, перевязав прочной веревкой. Солнце шествовало всё выше и выше, ход его неумолим и размерен. И нужно было спешить.

* * *

Этим летом я понял, что каждое событие, любая случайность, перехваченные взгляды и трещины на асфальте – всё это знаки. Я смотрю на виноград, увивающий балконную раму, и вспоминаю, что вчера листья были повёрнуты не так. А сочных гроздей было меньше. Не могли они появиться за одну ночь. И это значит, что что-то обязательно произойдёт. Навряд ли, конечно, наступит конец света, да он пока и не нужен. Но новая встреча, новые мысли, новые чувства, просто странный телефонный звонок. Что-нибудь случится…

* * *

– Ну же, давай!

Хаким стегал коня плетью. Убедившись, что это не помогает, соскочил на песок и погнал животное средним шагом, держась за седло.

Копыто, не вовремя сбитое о скрытый песком камень, стало первой преградой. И собственная тень начала насмехаться над Хакимом, делаясь всё короче и короче. А сам он, боясь потерять путь, и вынужденный из-за этого направлять коня прямиком через песчаные холмы, отсчитывал шаги, как делают это скороходы, потерявшиеся в пустыне. Они отсчитывают числа до бесконечности, чтобы увлечь сознание в сторону от невеселых мыслей.

Три четверти пройдено. Впереди однообразный пейзаж песчаной холмистой равнины. Горизонт казался близким, рукой дотянуться, потому что уже над третьим-четвертым холмом вставало марево полуденного зноя.

– Быстрее, быстрее! – торопил он себя, когда в одной из ложбин между холмами явилось высохшее дерево. Хаким даже не сразу понял, что добрался.

Он чуть не прошел мимо, но вовремя остановился.

– Глупец! В одном живом бесконечность живого!

Маленький жесткий лист на одной из веток дерева, как вовремя он открылся Хакиму!

Взгляд впился в окончание тени этого дерева, ожидая чуда. Он снова заглянул в письмо: «один след живого коснется другого, и станут они стрелой, указывающей дорогу…»

– Трижды глупец! Все тени ложатся одинаково!

Хаким сделал шаг вперёд, и его тень слилась с тенью дерева. Здесь, в тени, можно было глотнуть чая, развернуть второе письмо и начать обдумывать следующую загадку наставника.

Он справился, хотя чуть было не ошибся, определяя направление течения в пересохшем русле. Бывшего течения бывшей реки. Вода ушла давно, и глиняный её след тоже скоро исчезнет. До следующих дождей, что приходят в пустыню на две недели в год.

Собрав со дна седельного кошеля пригоршню завалявшихся зерен, Хаким подставил ладонь под мягкие губы страдающего животного. Хороший коновал вернул бы коню прежнюю прыть за пару-тройку дней. Но не было этой возможности у Хакима. Теперь конь стал обузой, к тому же его нечем было напоить, а рука не поднималась его зарезать. Много ли толку? Куда он свалит куски мяса? В сумках чай, за пазухой свитки. Вспомнились слова из письма наставника про то, что ни раб, ни конь…

Сделав маленький надрез на шее скакуна, Хаким отпил пару глотков свежей крови, а после, зажав рану на несколько мгновений, пошептав и дав ей закрыться, – необходимое для пустынника умение, – кольнул его в круп. Конь разразился обиженным ржанием и, так же хромая, отправился в обратный путь.

– Пусть дойдёт! – пожелал ему Хаким. – Только бы не рыжие собаки!

Думать о случайной стае песчаных собак не хотелось, потому что не только конь мог стать их жертвой, но и одинокий путник, которому не помогут ни посох, ни кинжал.