Отражение тайны

– О, уже даже завершено? – ехидно спросила Эрика, закуривая.

– Не знаю, обрадует вас это или огорчит, но да, оно уже завершено.

– Еще пару часов назад вы скакали галопом по коридорам, шугая местных мышей, а теперь уже раскрыли дело? Лихо, – она никак не могла уняться.

– Признаюсь сразу, версия о ледяном черве захватила нас… – Рюген сделал вид, что не расслышал ее.

Я возмущенно щелкнул клювом.

– …то есть меня, с головой. Она была слишком невозможна, слишком интересна, слишком подходящей для этой сырой ночи, наверное, потому я то и дело снова обращался к этой версии.

– Да уж я заметила.

– Она была красива при всей своей омерзительности. Мне кажется, что она могла бы стать неплохим сюжетом для романа мистера Верна…

– Но вы отказались от нее?

– Не совсем. Не сразу. Меня смущали в ней некоторые детали… Куда исчез червь и почему бесследно? Он не мог уползти по коридору, не оставив кровавых следов. Он не мог залезть в Гастона, – уж простите меня, дорогой, но была и такая версия, – опять-таки не оставив следов, которых не заметили бы остальные. И самое главное, неужели червь такой идиот, чтобы вылезать из теплого человека в сырую и холодную комнату?

– Вы слишком большого мнения о его умственных способностях, – хмыкнул Сэрп.

– Возможно. Но не стоит недооценивать противника. Как бы то ни было, версия с червем отняла у нас достаточно сил и, главное, времени! прежде чем мы…

Я снова щелкнул клювом.

– …прежде, чем я решил от неё отказаться.

– То есть все-таки не глист, – поднял брови Сэрп.

– Нет. Я даже не уверен, что ледяной червь существует.

– Но туземцы Гренландии…

– Возможно, у них есть такая байка, я не спорю. Возможно даже, что эта пакость действительно обретается где-то в тех местах. Я сам пример того, что в мире есть место для любой пакости. Но здесь, в этом доме, и сейчас, как фигурант этого дела… нет.

– А если…

– Нет. И я вернулся к тому, что это было простое убийство. Одним человеком другого.

Морт помолчал.

– Я не мог понять – зачем? – начал он. – Зачем такая сложность, убийство человека в запертой комнате, или же создание впечатления, что убийство произошло в запертой комнате? Как это произошло, второй вопрос. Точнее, вопрос, который должен быть вторым, но неизменно выходит на первый план.

Он похрустел пальцами механической руки.

– Но зачем? Мистера Вайса можно было убить где угодно, а потом так же где угодно спрятать, хотя бы в том шкафу, что стоит в коридоре около пресловутой комнаты. До ужина никто не хватился бы хозяина дома, а потом его нашли бы роботы-слуги… Это гораздо проще. Потом появилась бы полиция, навела справки, осмотрела рану… и поняла, кто убийца.

– Думаете? – спросил Сэрп.

– Уверен, – кивнул Рюген. – По большому счету, это было бы дело часа, не более. Даже если бы у вас всех отсутствовало алиби, как, впрочем, и сейчас. Не важно. Это было бы дело часа.

Он все-таки не удержался и усмехнулся. Да, это выглядело жутковато.

– И я понял. Убийство в запертой комнате совершилось ради того, чтобы это была именно запертая комната. Это и было самоцелью.

Он сделал паузу.

– Но я еще попутно понял, как это убийство было совершено.

– Попутно? – удивился Сэрп.

– Да. Потому что в тот момент было уже не важно, как именно это произошло. Ведь я уже нашел убийцу.

– Погодите… вы выяснили, кто убийца, до того, как поняли, как было совершено убийство?

– Да.

– Но… по какому признаку?

– По тому, как оно было нам подано.

– Т-то есть в-вы хотите с-сказать, что…

– Да, именно так. Я попытался понять, зачем убийца провернул такую сложную схему, и в тот момент понял, кто он.

Рюген сделал паузу.

– И? – напряженно спросил дворецкий.

– Почему он так сделал? – развел руками Сэрп.

– Зачем, – уточнил Морт. – Здесь нужно говорить «зачем». Все преступления – особенно связанные с убийствами – делятся на те, что «почему?», и те, что «зачем?». Убийства «почему», как правило, спонтанны. Они совершены или в состоянии аффекта, или полными идиотами. Убийства «зачем» иные. Они имеют расчет и смысл. Лишь иногда в них вкрадывается «почему», если по какой-либо причине предмет или объект «зачем» не сработали. Например, от первого же удара по голове молоток разлетелся на части, пришлось добивать жертву подвернувшимся под руку телефонным справочником.

Эрика звонко рассмеялась.

– Спасибо, – сказал Рюген. – Любое действие человека вообще можно рассматривать с позиций «почему» и «зачем».

– Вот как, – хмыкнула Эрика.

– Вот, например, ваши реплики, которые перебивают мою речь, – спокойно продолжил Рюген. – Я прекрасно понимаю, что это пафосное и театральное выступление, но я заранее предупредил, что так это и будет выглядеть. Можно задать вопросы, «почему» вы это делаете и «зачем».

– Попробуйте, – усмехнулась Эрика.