Отражение души

− Вон оттуда, приблизительно километров пять-шесть по прямой, отделилась от земли горящая точка. – Внимательно вглядываясь в ночную темень, они увидели еще один выстрел, затем еще, и вслед за метнувшимися в небо факелами до них донеслись раскаты реактивных двигателей. Всего было зафиксировано пять запусков, после чего установилась тишина, нарушаемая сопением спящих солдат.

− Все, на сегодня они свою задачу выполнили, – первым вполголоса заговорил Белозерцев.

− Ничего себе. Пять запусков… это тебе не хухрымухры. Сразу видно, там у них что-то серьезное. Давай карту, сейчас мы определим приблизительное расстояние с максимальной точностью. – Максим отошел от кромки, присел на небольшой валун. Дождавшись, пока рядом пристроится взводный, он достал фонарик, предварительно накрывшись плащ-палаткой, чтобы лучик фонарика случайно не послужил причиной их обнаружения и, чтото рассчитывая в уме, стал рассматривать разложенную на коленях карту.

− Значит так, – прервал, наконец, свое молчание он, – визуально мы определили, что противник находится прямо перед нами. Оттуда до Кабула километров 50, значит, пользуются они ракетами малой дальности. Возникает вопрос, как они сюда их приволокли? Скорее всего, вот по этой дороге, ну не это важно сейчас. Время, которое требовалось звуку, чтобы он достиг нас с момента появления вспышки, где-то 20 секунд, а его скорость около 350 м/с, короче, до них, по моим подсчетам, километров семь-восемь. Ближе всех к ним находится взвод Ухова. Разбуди радиста.

− Уже, – немедленно отозвался взводный и, откидывая полог плащ-палатки, поманил к себе стоящего на корточках перед рацией солдата с заспанными глазами, который возился со своей аппаратурой. – Ямщиков, подойди сюда.

− Слушаюсь! – так же негромко подал голос радист, не спеша, на носочках подходя к офицерам.

− Садись, слушай и запоминай, – начал Максим, пригласив его жестом руки, – по запасной частоте, легким шифром передай соседним группам координаты цели. Мой приказ, если силы противника превосходят каждую группу в отдельности и есть возможность выждать время, следует дожидаться подхода других взводов. Если будет замечено, что противник собирается сменить место дислокации, ввязаться в бой и держаться до подхода основных сил. Все, выполняй, – коротко отрезал он, выдерживая паузу и давая возможность бойцу удалиться.

− До рассвета еще есть пара часов, следить за небом больше нет необходимости, противник обнаружен. Нам надо поспать, завтра будет тяжелый день. Проверь еще раз посты и отдыхай, – произнес Максим, потягиваясь.

Взводный, глухо шурша подошвами ботинок, удалился, оставив Максима одного.

– Ну все, спать, – сам себе скомандовал он, заворачиваясь поплотнее в бушлат и закрыв глаза. Как ни пытался он заснуть, сон все не шел. В голове творился такой кавардак, что казалось, еще немного и она лопнет, как перезрелый арбуз. Мысли одна тревожнее другой не давали покоя. Временами, проваливаясь в полудрему, перед глазами появлялись какие-то непонятные видения, отчего Максим, вздрагивая, приходил в себя. С каким-то непонятным удовлетворением понимая, что это неправда, всего лишь плоды его воображения, он поворачивался на другой бок, и все начиналось сначала. Поняв, что отдохнуть ему уже не получится, Максим неторопливо поднялся со своего неудобного ложа и огляделся по сторонам. Первые робкие лучи солнца уже осветили дальние горные вершины, продолжая наступать медленно, но уверенно, как бы давая понять ночному мраку, что его время вышло и пора убираться ему восвояси.

«Какая красота», – подумал про себя Максим и на мгновение представил, что нет никакой войны и он всего-навсего турист, забредший с такими же как он любителями острых ощущений в эту глушь.

От этих мыслей внутри стало необычайно легко, приятная теплота лучами от центра, где-то в области солнечного сплетения, растекалась по всему телу, неся с собой неземное блаженство. Неизвестно, сколько еще стоял бы Максим в такой позе у края площадки, прикрыв мечтательно глаза, вскинув голову и чуть разведя руки, как будто для полета, не замечая, что уже почти рассвело.

− Товарищ старший лейтенант, – тихий голос взводного стряхнул с него охватившее его оцепенение, – Вы бы отошли от края, а то мало ли что.

− Тсс… тише, – перебил его Максим, – почувствуй сегодняшнее утро, насладись красотой освещенных восходящим солнцем гор. Какой воздух, это тебе не продуваемая всеми ветрами, вечно запыленная равнина, где нет места романтике.

− Я бы рад присоединиться к Вам, но если честно, не имею желания сейчас созерцать местные красоты, – не понимая, что нашло на командира, недовольным голосом произнес взводный. – Пора поднимать людей, через час будет совсем светло.

− Ну и жизнь, – вздохнул Максим, поднимая глаза к небу, – никакого покоя. Как в песне: « Опять тревога, опять в дорогу». Ну что ж, значит, так тому и быть. Беспалов, пять минут на подъем, пятнадцать на завтрак, пять на сборы. Выступаем через двадцать пять минут.

− Слушаюсь!