Отпрыск Древа. Жилища Исзма

Хаблеят горестно сложил губы трубочкой: «Если мои полномочия больше не действительны, от меня ожидается, что я покончу с собой. Вас это удивляет? Таков обычай мангов – своего рода способ подчеркнуть неодобрение. Боюсь, мне недолго осталось жить на этом свете».

«Почему бы вам не вернуться на Мангцзе, чтобы поправить свою политическую репутацию?»

Хаблеят покачал головой: «Это не в наших обычаях. Вам это может показаться нелепым, но не забывайте, что в том или ином обществе всегда существует общее представление о неких символических необходимых актах, и этому представлению приходится подчиняться».

«Вот уже подлетает аэромобиль, – сказал Джо. – На вашем месте вместо того, чтобы кончать с собой, я попробовал бы придумать какой-нибудь способ склонить принца на свою сторону. Судя по всему, от него зависит исход всего дела. И друиды, и манги стремятся заслужить его благорасположение».

Хаблеят снова покачал головой: «Нет, принц мне не поможет. Он – странный человек, помесь разбойника, шута и провидца. По-видимому, он рассматривает Балленкарх как арену своего рода увлекательного соревнования, спортивного развлечения».

XI

Аэромобиль приземлился – пузатый драндулет, нуждавшийся в свежей покраске. Два грузных субъекта в красных бриджах до колен, свободных голубых куртках и черных кепках спустились вразвалку из машины с безмятежно-наглым выражением, свойственным военной элите.

«Принц приветствует вас, – сказал первый офицеру-беланду. – Ему известно, что среди прибывших есть иностранные агенты, в связи с чем все они должны немедленно предстать перед его высочеством».

Дальнейших переговоров не было. В аэромобиль забрались Эльфана и Хаблеят, два друида, тащивших переносной алтарь, манги, бросавшие ненавидящие взгляды желтых глаз на Хаблеята, а также Джо. Больше на Балленкархе никто не остался; сили и старуха в черном платье продолжали полет по дальнейшему маршруту Кастельгран – Силь – Беланд: их не выпускали наружу.

Джо прошел вдоль фюзеляжа и опустился на сиденье рядом с Эльфаной. Та повернулась к нему – ее лицо, казалось, постарело: «Чего ты от меня хочешь?»

«Ничего. Ты на меня злишься?»

«Ты – шпион мангов».

Джо невесело рассмеялся: «О! Только потому, что я подружился с Хаблеятом?»

«Что он поручил тебе мне сказать на этот раз?»

От этого вопроса Джо опешил. Ему пришла в голову новая мысль. Возможно ли, что Хаблеят использовал его, чтобы посеять в головах друидов, при посредстве Эльфаны, те идеи, которые манг хотел им внушить?

Джо ответил: «Не знаю, хочет ли он, чтобы я что-то тебе сообщил. Но он объяснил мне, почему он помогал тебе привезти сюда горшок с Отпрыском Древа, и его объяснения показались мне убедительными».

«Прежде всего, – уничтожающе язвительным тоном произнесла Эльфана, – никакого горшка с Отпрыском Древа у нас больше нет. Его похитили на Перекрестке». Ее глаза вдруг широко раскрылись – она взглянула на него с внезапным подозрением: «Ты тоже в этом участвовал? Разве может быть, что…»

Джо вздохнул: «Тебе хочется составить обо мне самое плохое мнение. Хорошо, замечательно! Если бы ты не была так чертовски красива и привлекательна, я бы еще дважды подумал, прежде чем с тобой связываться. Но ты намерена вломиться к принцу с двумя баранами-друидами и думаешь, что сможешь обвести его вокруг пальца? Может быть, у тебя это получится. Прекрасно понимаю, что тебя ничто не остановит. Но теперь я открою тебе все, что мне сказал Хаблеят, и можешь делать с этими сведениями все, что заблагорассудится».

Он вызывающе смотрел на нее, ожидая, что она что-нибудь скажет, но Эльфана только встряхнула головой и отвернулась к иллюминатору.

«Он считает, что, если ты преуспеешь в своих намерениях, ты и твои друиды в конечном счете будете плясать под дудку прошедших огонь, воду и медные трубы балленкартов. Если же ты не преуспеешь… Что ж, манги, скорее всего, придумают для тебя лично большие неприятности, но друиды – по словам Хаблеята – от этого только выиграют».

«Уйди! – выдавила она. – Ты меня только пугаешь. Уйди!»

«Эльфана! Забудь обо всем этом хороводе друидов и мангов вокруг Древа Жизни – и я возьму тебя с собой на Землю. Если мне удастся улететь с этой планеты живьем».

Она демонстративно повернулась к нему спиной. Аэромобиль загудел, задрожал, поднялся в воздух. Перед ними возвышались огромные горы, покрытые, как мраморными прожилками, языками снега и льда, внизу простирались роскошные луга, поросшие травой, словно светившейся призматически чистым зеленым цветом. Они пролетели над горным хребтом. Машина содрогалась и проваливалась в воздушные ямы, после чего стала постепенно спускаться к континентальному пресному морю.

На берегу озера-моря выросло поселение – очевидно новое и еще не благоустроенное. Центр городка образовывали три массивных причала и дюжина больших прямоугольных зданий со стеклянными стенами и яркими металлическими крышами. Примерно в полутора километрах от городка над морем возвышался обрывистый мыс, поросший деревьями. Аэромобиль приземлился в тени этого мыса.