Отец наших отцов

Анджело распахнул глаза и окинул ее затуманенным взглядом.

– Деревья…

– Какие деревья?

– Деревья прячут свои корни под землей.

Исидор и Лукреция силились понять подсказку.

– Может, он имеет в виду, что корни человечества обязательно должны остаться скрытыми? – предположила девушка.

Прибежали санитары, чтобы везти неудачливого акробата в отделение неотложной помощи. Положив его на носилки, они почти бегом понесли его с арены, расталкивая толпу любопытных, которых всегда манит чужая смерть. Журналисты торопились за ними сквозь толкотню. Лукреция нагнулась на бегу к носилкам.

– Скорее, скорее! Умоляю, скажите, где нога? Говорите, вам больше нечего терять!

Видимо, Анджело Ринцули уже понял, что ходу событий ничто больше не помешает, поэтому указал куда-то вглубь шатра.

– В моем… фургоне. Под… корнями бонсаи.

После этих слов беднягу скрутила предсмертная судорога.

Журналисты метнулись к фургону посреди стоянки, на котором была цифра 66 и табличка: «Анджело Ринцули, акробат». Дверь фургона успели взломать до них, внутри все было перевернуто вверх дном, деревце бонсаи валялось среди осколков горшка.

Они выскочили наружу. Вор не мог уйти далеко. Скоро впереди показалась бегущая фигура с коробкой под мышкой. Лукреция оседлала свой мотоцикл и через минуту, к своему великому изумлению, узнала отца Матиаса, священника, летевшего с ними из Парижа в Дар-эс-Салам. Спрыгнув с мотоцикла, она повалила святого отца на землю. Тот отчаянно сопротивлялся, вращая безумными глазами, как загипнотизированный.

Исидор Каценберг неспешно подошел к ним и оценил ситуацию.

– Бедняга Ринцули не предусмотрел, что найдутся желающие завладеть его аукционным лотом бесплатно.

Священник со стоном выпустил из рук прозрачную емкость.

– Надо это уничтожить! Так, чтобы следа не осталось! Это нога дьявола! Уничтожить! – повторял он, как заклинание.

– Нет, – спокойно возразил Исидор. – Хватит смертей и погромов.

– Он прав, святой отец, – попробовала вразумить священника Лукреция. – Вы поступили неразумно.

– Такова Божья воля. Заклинаю вас, это надо предать огню! Это пятерня дьявола с раздвоенными пальцами!

Исидор Каценберг заглянул в емкость, чтобы удостовериться в сохранности экспоната. Ну и задала им эта окаменелость хлопот! Он уже собирался снять крышку, как вдруг рядом с ними с визгом покрышек затормозил автомобиль. Рука, высунувшаяся из дверцы, вырвала у него коробку с бесценной реликвией.

7. Освоение одиночества

Хочешь стать умелым падальщиком – следуй за грифами.

Они укажут тебе на подходящую падаль. А дальше – дожидайся своей очереди.

Первыми обыкновенно лакомятся гиены, дальнейший порядок таков: стервятники, шакалы, вороны и крысы. Ну, а дальше Он.

Он, изгнанный ПЕРВЫЙ СЫН, полный чужак, низшее звено экосистемы.

Не сказать, чтобы между звеньями пищевой цепочки не наблюдалось трений. Льву случается расправляться с гиеной – как иначе научить нахалку дожидаться своей очереди? Гиены вымещают злобу на грифах, те – на шакалах и так далее. Много стресса и мало толку.

Ему приходится отбивать пайку у крыс. Презренные соперники!

Не раз он пытался подняться вверх в пирамиде хищничества, обойдя крыс, но те кусали его до крови и ставили на место. Эти мелкие твари сильны единством, таким одиночкам, как он, с ними не сладить. Лучше даже не пытаться. Он усвоил первый урок. В природе у каждого свое четкое место, надо его держаться и не высовываться. Дерзость сурово карается.

Грифы начинают снижаться. Он торопится занять свое место на раздаче мертвечины.

8. Погоня

Они гнались за машиной похитителей конечности.

Лукреция Немрод не успела надеть свой кожаный авиаторский шлем, и теперь ее рыжие волосы залепляли на ветру лицо ее спутника. Похитители мчались на предельной скорости, проскакивая на «красный» и распугивая пешеходов.

Лукреция прибавила газу, мотоцикл поравнялся с автомобилем. Им управлял мужчина в обезьяньей маске. Исидор Каценберг поприветствовал его дружеским жестом. Водитель от неожиданности свернул в первую же улочку, но мотоцикл с коляской не отставал от него и там.

Гепард в погоне за носорогом!

Мужчина в обезьяньей маске не отрывал взгляд от зеркала заднего вида и то и дело оглядывался, чтобы точно знать, где находятся преследователи. Он намеренно проехал по глубокой грязной луже, полагая, что окаченная грязью мотоциклистка вынужденно притормозит, но Лукреции удалось вильнуть и не сбавить ход.

Исидор, роясь в коляске, находил там самые неожиданные предметы. В конце концов он нашарил древний «маузер», реликт Первой мировой войны. Прицелившись, он выстрелил в правое заднее колесо машины. Колесо лопнуло, водитель потерял управление, автомобиль занесло, он врезался в мусорные баки на обочине и остановился.

Прыгучая Лукреция сорвала с водителя маску и изумленно попятилась.

– Вы?!.. – пролепетала она.

9. Маски сорваны

ПЕРВЫЙ СЫН наклоняется над лужей и видит свое отражение.

«Кто я?»

Глаза примата. Но кожа слишком розовая, слишком гладкая. Скулы тоже особенные. Уши более острые и менее волосатые. Морда менее плоская. А уж зубы…