Отец и сын

Алексей немедленно, сошел, что называется, с лица, побледнел. Шарлотта же, будучи девушкой проницательной, сразу догадалась что этот Menschikoff говорит ей обидное… А муж сидит рядом, краснеет и молчит.

– Что он сказал? – прошипела она Алексею на ухо, покрывшись пунцовыми пятнами и с силою теребя веер. – Он меня оскорбил? Так? Почему Вы молчите? Ведь он меня оскорбил, да?

Алексей ничего на это не ответил.

Но это, как мы уже сказали, почти сплетня. Может, этого эпизода и не было.

А вот что было.

Современный исследователь Михаил Рыжиков приводит скандальную перепалку Алексея Петровича и Меншикова, имевшую, так сказать, место, скорее всего в Эльблонге, в ставке Светлейшего, куда наследник должен был часто приезжать по делам снабжения русских войск. М. Рыжиков заметил, что перепалку эту опубликовал впервые «старейший российский историк Петровской эпохи Николай Иванович Павленко». Приводим этот эпизод целиком: «Однажды, во время устроенного Меншиковым обеда, на котором присутствовали офицеры дислоцированной в Померании армии, в том числе и царевич Алексей Петрович, зашел разговор о дворе Шарлотты. Меншиков отозвался о нем самым нелестным образом: по его мнению, двор был укомплектован грубыми, невежественными и неприятными людьми. Князь выразил удивление, как может царевич терпеть таких людей. Царевич встал на защиту супруги: раз она держит своих слуг, значит, довольна ими, а это дает основание быть довольным ими и ему. Завязалась перепалка. Меншиков возразил: «Ты слеп к своей жене, она тщеславна». Царевич воскликнул в ответ: «Знаешь ли ты, кто моя жена, и помнишь ли разницу между мной и тобой?!» Меншиков: «Я это хорошо знаю, но помнишь ли ты, кто я?» Царевич: «Конечно, ты был ничем, и по милости моего отца ты стал тем, что ты есть» (Подчеркнуто нами – ЮВ). Меншиков: «Я твой попечитель, и тебе не следует со мною так говорить». Царевич: «Ты был моим попечителем, теперь уже ты не мой попечитель, я сам умею позаботиться о себе, но скажи, что у тебя против моей жены?» Меншиков: «Что у меня против нее: она высокомерная немка, и все оттого, что она в родстве с императором, но от этого родства ей впрочем, будет мало проку, а во-вторых, она тебя не любит, и она права в том, ибо ты обращаешься с ней очень дурно; кроме того, ты своим видом не можешь возбудить любви.» Царевич: «Кто сказал, что она меня не любит? Я очень хорошо знаю, что это неправда, я ею очень доволен и убежден, что и она мною довольна. Да сохранит Господь ей жизнь, я буду с нею очень счастлив». Меншиков: «Я своими глазами убедился в противном, она тебя не любит. Плакала она, когда ты уезжал от досады, видя, что ты ее не любишь, а нисколько не от любви к тебе». Царевич: «Не стоил ты того, чтобы на нее смотреть; ее нрав очень кроток, и хотя она не моей веры, должен однако, сознаться, что она очень благочестива; что она меня любит в этом я уверен, ибо она ради меня все покинула и в том тоже я уверен, что она честна; впрочем не удивительно, что ты так говоришь, ибо ты судишь об имперских княжнах по тем, которые у нас, и особенно по твоей родне, которая никуда не годится, так же, как и твоя Варвара (свояченица Меншикова – НП). У тебя змеиный язык и поведение твое беспардонно. Я надеюсь, что ты скоро попадешь с Сибирь за твои клеветы; моя жена честна, и кто впредь мне станет говорить что-нибудь против нее, того я буду считать отъявленным своим врагом». Царевич велел наполнить бокалы, выпить за здоровье кронпринцессы, и все офицеры бросились к ногам царевича»

Скорее всего, и Меншиков тоже понял: раздувать пожар конфликта ему было не с руки. Но позиции сторон определились довольно четко и позиции эти были враждебными. Правда автор, вместе с Михаилом Рыженковым сетует, что Н.И. Павленко молчит об источнике, откуда взята эта история – скорее всего, потому молчит, что источник ненадежный. Но факт есть то, что жестокая ненависть между Меншиковым и царевичем разгоралась, и началось это в 1712 году. Не раньше. До 1712 года своего отношения у Меншикова к Алексею не было, а было только исполнение воли Петра. Когда и почему у Меншикова появилось собственное отношение к наследнику – об этом мы скажем. Но позже.

2

Так прошел почти год. Царевич гонял туда-сюда по Европе. Заезжал даже в Россию, занимаясь по воле отца лесозаготовками для флота, достигая даже Финляндии. А София Шарлотта изнывала без денег – чаще всего в Эльблонге, на глазах у Меншикова.