От Лукова с любовью

– Это не самое удачное предложение, которое мне когда-либо приходилось слышать, но мы действительно должны сделать это, – пробормотал Иван. Потом он посмотрел в мою сторону и наморщил лоб. – Всего один год, и я избавлюсь от тебя.

Ублюдок.

Тренер Ли заворчала, но я едва слышала ее, борясь с непреодолимым желанием обозвать его стервецом.

Иван вздохнул и поднял голову к потолку.

– Я могу притвориться улыбающимся, – продолжал он, когда я наклонилась, сидя в своем кресле и поставив локоть на подлокотник. – Ей не придется выходить за меня замуж или рожать ребенка… верно, Ли? Или я это пропустил?

От этих слов я откинулась назад и выпрямилась так, чтобы видеть их обоих.

– Я не стала бы рожать от тебя ребенка, даже если бы ты заплатил мне миллион долларов.

Что-то странное случилось с его щекой, прежде чем черты его лица пришли в полный порядок.

– Я не прошу тебя об этом. Это дело нехитрое. Я могу это провернуть. – Его темные, густые брови приподнялись всего на сантиметр, не больше. – Ты способна на такую мелочь? – спросил он, и, клянусь, он нарочно пытался подначивать меня.

Если бы этого поединка было недостаточно для того, чтобы успокоить меня и привести мои мысли в порядок, не знаю, что бы случилось. Разумеется, не было ничего, что бы он мог сделать лучше меня. За исключением квада – прыжка в четыре оборота, – но это к делу не относилось. Я была не намерена позволять Дьяволу думать, что он лучше меня. Поэтому, стараясь говорить приятным и ровным голосом, я попробовала объяснить:

– Я способна на это, просто я плохо умею притворяться, понятно?

Никто из них не произнес ни слова.

– Именно так, – подтвердила я.

Они просили меня быть нежной. Ладно, может быть, не нежной, но… по крайней мере, вести себя не так, как будто я не выношу его. Полагаю, что они хотели именно этого.

Конечно, я могла бы пойти на это. Только я не знала, хочу ли я. Я никогда не была талантливой актрисой. Я никогда не видела смысла в том, чтобы имитировать чувства, которых у меня нет, или любить кого-то, кого я терпеть не могу. В моей жизни и без того хватало дерьма.

– Ты не совсем в моем вкусе, если это как-то тебя утешит, – добавил Иван, вынудив меня медленно повернуть голову и посмотреть на него. – Я могу смотреть на тебя так, будто не питаю к тебе отвращения.

Я моргнула.

– Хорошо. Ты тоже не в моем вкусе.

Он моргнул.

Я моргнула.

А потом тренер Ли издала какой-то нервный звук.

– Я рада, что вы оба не нравитесь друг другу. Итак, можем ли мы договориться о том, что на публике вы будете любезны друг с другом? На следующей неделе мне нужно договориться о вашем совместном интервью.

Иван пожал плечами, когда я пристально посмотрела на него, при этом сам он смотрел в никуда.

– Я-то все сделаю. Все зависит от того, сможет ли она.

Много лет спустя, вспоминая об этом моменте, я поняла, как умно они обыграли меня. Как давно Иван так хорошо понимал меня. Потому что я вляпалась прямо в это дерьмо. Моя гордость завела меня туда.

– Конечно, я могу это сделать.

И хлопок рук тренера возвестил о том, что все улажено.

– Хорошо. Перейдем к следующему вопросу.

– Журнал «Спортс докьюментид»[13] хочет опубликовать о вас материал, – сказала тренер Ли, почесывая шею кончиками пальцев, что свидетельствовало о том, что она нервничает.

А она никогда не нервничала.

Взглянув на Ивана, я увидела, что он сидит, скрестив руки на груди. Он казался абсолютно спокойным… до тех пор, пока я не заметила, что он покачивает ногой.

– Ладно, – не спеша проговорила я, все еще глядя на Ивана, который выглядел почти равнодушным.

Но я слишком хорошо знала, что за дьявол сидел в нем. Он не был равнодушным.

На губах тренера Ли заиграла та неловкая, натянутая улыбка, которая выводила меня из себя.

– О вас обоих.

Ну, охренеть, о нас обоих. Зачем им была я, когда рядом был сам мистер Жеманство, пользовавшийся огромной популярностью? Здесь было нечто большее, я чувствовала это нутром.

Просто она почему-то не спешила сказать мне об этом.

Итак, я ждала. И молчала, пристально глядя на нее и готовясь услышать все остальное.

Когда глаза тренера Ли сверкнули в сторону Ивана, это только подтвердило мои подозрения. Заговорив более высоким голосом, чем обычно, она произнесла:

– Это для одного специального выпуска…

Идиот в кресле кашлянул.

– Этот выпуск каждый год продается с потрясающим успехом.

Ох.

Ох.

Я точно знала, о чем она говорит.

Но я держала рот на замке, не давая ей понять, что поняла, потому что разве не забавно было бы посмотреть, как она нервничает и, возможно, даже слегка смущается, пытаясь уговорить меня на то, чтобы я разделась? Она не знала, что я не стеснительная, а должна была бы знать. Я раздевалась моментально, если это было необходимо. Я переодевалась в присутствии других людей с тех пор, как девочкой начала участвовать в соревнованиях.

– Была бы замечательная реклама, если бы ты сделала это…

Я продолжала смотреть на нее. По-прежнему с непроницаемым лицом.

– Это заняло бы только одно утро или вечер.

На этот раз я кивнула, причем медленно.