Остроумный Основьяненко

И вот появляется сам Гаркуша. Первоначально он именуется как Всадник. Позднее будет фигурировать и под другими обозначениями: Гость, Неизвестный, Пан и т. п. Но Квитка позаботился о том, чтобы наделить всех этих «персонажей» приметой, помогающей читателю опознавать их как одно лицо. Такой приметой было вкрапление в их речь латинских изречений. Это был продуманный ход, которому писатель придавал немалое значение. Не случайно он спрашивал Плетнева: «Какова латынь в статье?» – и заверял его, что «и это все, т. е. страсть Гаркуши украшать речь свою латынью, и это все истинно».

Узнав, что собеседники считают Гаркушу «душегубцем», «колдуном», «извергом», но ни одну из его жертв не могут назвать по имени, Всадник говорит им: «Слушайте, Гаркуша никого не убил и не погубит никого ни за какие блага в мире. Он и не грабит благо нажитого. Одним словом, Гаркуша ни одному человеку безвинно не причинил даже испуга, не только зла. Вся цель Гаркуши исправить людей и истребить злоупотребления. <…> Известно ли вам, что Гаркуша обучался в Киевской академии? И как он учился! Гаркуша в классе философии был из отличных, об этом можно удостовериться из списков академических. На диспутах он побеждал своих противников. И с такими сведениями, познаниями, понятиями как можно, чтобы он вдался в разбойничество, душегубство и еще более подлый грабеж для своей пользы? Не унижайте человека с такою душою. <…> Будучи одарен чистым, здравым рассудком, видя вещи, как они есть, сострадая угнетенным, не видя благородного употребления даров, случайно людьми полученных, он негодовал, скорбел и, почувствовав в себе призвание пресечь зло, искоренить злоупотребления, дать способы добродетельному действовать по чувствам своим, а у сильного отнять возможность угнетать слабого, он принялся действовать, по молодости и неопытности, без обдуманного плана. Его не поняли, схватили, судили и сослали было на житье в Сибирь»[199]. Услышав такую характеристику, собеседники Всадника высказывают предположение, что он сам из сторонников Гаркуши, на что получают «хладнокровный» ответ: «Нет, я не из числа их, а я сам Гаркуша»[200].

В другом эпизоде Гаркуша, фигурирующий на этот раз как Гость, но также начинающий свой монолог латинскими изречениями, возражает своим собеседникам, распинающимся о жестокостях и тиранствах пресловутого разбойника: «Что же, если я вам скажу, что это все на Гаркушу клевета? Если я знаю достоверно, что он не пролил ни одной капли крови, а тем более не убил никого? Знаю из самых достоверных источников… и слышал от испытавших то людей, что он не только не имеет в виду корысти, но помогает бедным, поправляет состояние разорившихся от несчастных случаев…»

Вот отрывок из еще одного разговора, в ходе которого герой повести объясняет и оправдывает свои действия. «Гаркуша человек с душою и сердцем, каким желательно было бы, чтобы многие одарены были. Людей любит горячо, как следует братий. В каждом человеке, не разбирая звания, состояния, вероисповедания даже, он видит ближнего, и чтобы устроить благо его, он жизнью готов пожертвовать. <…> Он не убивает, но, узнав о лихоимстве судей, корыстолюбии их, несправедливом управлении, является, выставляет перед ними пороки, злоупотребления, неправды их, стремится еще навести их на истинный путь убеждениями, увещеваниями, угрозами – и воздать не кающимся по делам их. Говорят, Гаркуша грабитель. Вот с какою целью отнимает он у иного достояние. Услышав о скупце, собравшем или, правильнее сказать, содравшем, из чего только мог, великое богатство и не обращающем его на общую пользу; проведав о зловредном ростовщике, пользующемся слабостью ближнего и разорившем его непомерными процентами и лихвенными начетами, Гаркуша является у таких, отбирает неправедно ими нажитое, берет к себе, но не для себя. <…> Гаркуша искореняет зло, преследует пороки людей»[201].

Но на последних страницах повести в ее авторе словно пробудился законопослушный подданный николаевской империи и предшествующие оправдания деятельности Гаркуши сменяются ее осуждением. Гаркуше предстоит оппонент, обозначенный как «Молодой человек», и он выдвигает суждения, на которые самоотверженный разбойник не находит что возразить. Гаркуша, утверждает он, заслуживал бы извинения в неустроенном обществе, но в государстве, где суд определяет справедливую меру наказаний, где власть печется об общем благе и спокойствии каждого, читай: в николаевской России, «Гаркуша есть злодей, возмутитель общего спокойствия, требующий всеобщего преследования и искоренения зловредных действий его»[202].