Особый отдел

— С богом, к сожалению, у меня не сложилось, — признался Кондаков. — А потому придётся идти на поклон к Чёрту. Не улыбайтесь, я ещё не рехнулся. Есть такой весьма авторитетный в определённых кругах вор в законе Василь Антипыч Чертков, он же Чёрт, он же Шаман, Султан, Кучум и так далее. Весьма колоритная личность. Так сказать, живая история российской преступности. Впервые осуждён в сорок девятом году.

— Как я понимаю, отношения у вас далеко не официальные, — сказала Людочка. — Выходит, что волк и волкодав могут жить в согласии?

— При чём здесь это… Мы ведь люди, а не звери какие-нибудь. Да и волк не всегда виноват перед волкодавом. Иногда простая человеческая приязнь бывает сильнее всех условностей, принятых в обществе. Я Чёрта раза три сажал. На этой почве, если так можно выразиться, мы и сдружились. Тем более что он на следствии никогда хвостом не вилял. Принцип такой имел — коли попался, так отвечай по полной программе. Правда, подельников никогда не выдавал, да и я особо не копался. Любое преступление — оно как дерево. С корнями, с ветвями, с листьями. Если эту растительность досконально изучать — с ума сойдёшь. Вот я и действовал, как лесоруб на делянке — перед тем, как послать бревно в обработку, отрубал всё лишнее. Кто-то меня за это недолюбливал, кто-то, наоборот, уважал.

— И чем же ваш приятель сейчас занимается? — поинтересовалась Людочка. — Продолжает воровать?

— Куда там! Годы уже не те. От конкретных дел он давно отошёл, но, как говорится, масть держит. Слово Чёрта в преступном мире дорогого стоит. Даже нынешние отморозки его на свои разборки приглашают. Он там сразу и судья, и нотариус. Если своё решение вынес — считай, что печать поставил. Человек по-своему уникальный. Таких, как он, по всей стране не больше сотни осталось. Урка, конечно, но понятие о справедливости и чести имеет. Беспредельщики вроде Гобашвили ему и в подметки не годятся.

— Таких ценных кадров надо в Думу продвигать, — заметил Цимбаларь.

— Считаешь, их там нет? Просто фамилии называть не хочется.

— Короче говоря, вы допускаете, что этот самый Чертков может располагать информацией об убийстве Голиафа? — каждый раз, произнося условное имя покойника, Людочка немного запиналась.

— Ничем таким он, конечно, не располагает, но справки, при желании, наведёт. Если к преступлению причастны криминальные элементы, через пару дней мы уже будем знать об этом.

— Что же ты, Пётр Фомич, нам этот вариант сразу не предложил? — с упрёком произнес Цимбаларь. — Сколько времени сберегли бы!

— Дело-то сначала плёвым казалось. Думал, с ходу осилим. — Кондаков развёл руками.

— Индюк думал, да плохо кончил… Мы твоего Чёрта сегодня ещё застанем? Или его приёмные часы уже закончились?

— Хороших людей он принимает круглые сутки, — многозначительно произнёс Кондаков. — Ты не путай идейного вора с бессовестным бюрократом. Одного боюсь, чтобы в запой не впал. С ним такая беда иногда случается. Правда, редко.

— Тогда подались. Зачем тянуть?

— Нет, Сашенька, — запротестовал Кондаков. — Ты для подобных визитов не годишься. Гонору много, а деликатности мало. Старики это не любят, по себе знаю. Лучше я Людмилу Савельевну за компанию прихвачу… А ты, чтобы времени зря не терять, сгоняй всё же в Ростов. Поговори с этим одноруким. Авось что-нибудь и прояснится.

Чертков жил далеко за городом, в заброшенной деревне чуть ли не на границе Калужской области, и для визита туда пришлось нанимать такси, благо халявные деньги (спасибо Гобашвили!) ещё имелись.

Кондаков предварительно прошёлся по магазинам и накупил всяких подарков, которые до поры до времени хранились в большом пластиковом пакете. Заглянуть в него не позволялось даже Людочке.

Водитель, поначалу принявший Кондакова за пожилого ловеласа, вознамерившегося сбежать с молоденькой девушкой на лоно природы, заломил непомерную цену, однако заметив под мышкой у пассажира спецкобуру, которую тот, кстати говоря, и не скрывал, сразу стал покладистей.

Дабы скоротать время, Людочка завела с Кондаковым разговор, скорее профессиональный, чем задушевный.

— Я вообще-то о ворах в законе наслышана, но хотелось бы выслушать вашу точку зрения на эту проблему. Чем, например, они отличаются от остальных преступников?