Особый отдел

— Чтобы насолить вам. Особенно этой белобрысой фифе! Подумаешь, милиционерша! Так уж она на меня презрительно смотрела. Наверное, к тебе ревновала… Но деда я, признаюсь, сгоряча обидела. Верну ему все деньги с первой получки. Пусть не убивается.

— Ладно, забудем об этом, — сказал Цимбаларь. — Я с ними уже сполна рассчитался. Теперь с тобой хочу встретиться.

— Мобильник забрать?

— И это тоже. Он, кстати, казённый. Но если честно, мне от тебя нужна ещё одна услуга. Много времени это не займёт. От силы полчаса.

— Мне полчаса мало, — игриво возразила Валя-Эр-гида. — Особенно, если заведусь.

— Не заведёшься. Дело серьёзное. Тебе придётся поднапрячь все свои мистические способности.

— Предсказывать надо или отгадывать?

— Отгадывать.

— Другому я бы отказала, а тебе не могу. Ну просто млею от твоего голоса! — в трубке раздался смачный поцелуйный звук. — Где встречаемся?

— На том самом месте, про которое рассказывал Гобашвили. Помнишь его слова?

— С моей памятью в Академии наук работать, а не в поганом секс-шопе.

— Вот и отлично. Возьми такси, быстрее будет. Я потом рассчитаюсь.

— Меня таксисты бесплатно возят. За одну только улыбку.

— Счастливая… А мне за улыбку приходилось и в морду получать.

К тому времени, когда Валя-Эргида прибыла в район, не совсем справедливо называемый Сучьим полем (кобели тут тоже встречались), Цимбаларь уже нашёл место, где дней десять назад стоял «Мерседес» Гобашвили, ныне отправленный на свалку. Здесь и асфальт не зиял ямами, и чугунная ограда бульвара имела довольно широкой проём, и кафе «Волна» просматривалось как на ладони.

Ясное дело, что по прошествии такого времени искать какие-либо улики бесполезно. Даже кровь давно слизали бродячие собаки. Приходилось надеяться, что насильственная смерть оставляет следы не только в реальном пространстве, но и на его таинственной изнанке, к созерцанию которого допущены лишь немногие избранные.

— Ну рассказывай, голубок, зачем ты меня сюда позвал? — спросила Валя-Эргида, возвращая Цимбаларю мобильник, смеха ради разрисованный губной помадой.

— Сама слышала, что здесь недавно погиб человек. — Цимбаларь для убедительности даже каблуком по асфальту пристукнул.

— Тот самый, из-за которого вы занялись Гобашвили?

— Совершенно верно.

— Да-a-aa, — Валя-Эргида оглянулась по сторонам. — Не очень подходящее местечко для того, чтобы потерять голову.

— Местечко дрянь, — согласился Цимбаларь, — но голова уж больно важная.

— А пусть те, кто её не уберёг, и отвечают.

— Боюсь, как бы нам всем за это не пришлось отвечать… Ты скажи, можно ли с помощью сверхъестественных способностей восстановить ход событий, предшествовавших смерти?

— Можно, наверное, но это не по моей части. Тут требуется огромная воля, умение сосредотачиваться и вообще совсем другое сознание, — она покрутила растопыренными пальцами возле своей головы. — Сам знаешь, есть спортсмены, и есть физкультурники. Я — физкультурница. Стремлюсь не к высоким результатам, а к собственному удовольствию.

— Огорчила ты меня, — сказал Цимбаларь.

— Да не хмурься так! — Валя-Эргида толкнула его плечом. — У тебя же есть подробный рассказ Гобашвили. Могу гарантировать, что он не врал.

— А проследить путь покойника возможно? Откуда он сюда пришел? Что делал раньше?

— Не обижайся, но я за это не возьмусь. Физкультурница может принимать красивые позы, но выше головы не прыгнет.

— Взгляни на эти часы, — Цимбаларь протянул девушке «Ролекс», переживший уже двух хозяев. — Они ничего не подсказывают тебе?

— Страшненькая вещица, — она взвесила часы на ладони. — От неё так и разит смертью. Один ужас накладывается на другой, и понять что-либо почти невозможно. Это как паника в курятнике… Впрочем, могу сказать, что первый владелец часов пережил большой испуг. У него было на это время. А второй умер почти мгновенно… Пуля попала ему в сердце? — в голосе девушки появились вопросительные интонации.

— Кажется… — Цимбаларь вспомнил, что один из прокурорских работников обронил сегодня фразу, смысл которой заключался в том, что бандитов погубила мгновенная смерть водителя, в отличие от сообщников пренебрегшего бронежилетом. — Но ты глубже давай, глубже.

— То же самое через часок услышишь и ты. — Валя-Эргида подмигнула ему и сразу посерьёзнела. — Похоже, твой безголовый отзывается. — Она прижала часы к щеке. — Как же он сильно испугался тогда… Но не смерти. Совсем не смерти… А за мгновение до конца он вдруг вспомнил своего папашу.

— Случайно не Гобашвили? — ужаснулся Цимбаларь.

— Нет. Лысенького дяденьку с бородкой, который покоится в прозрачном гробу, сложив на груди лапки.

— Так ведь это же Ленин! — Цимбаларь в сердцах чуть не сплюнул. — Вождь мирового пролетариата. Ты что, в Мавзолее никогда не была?

— Никогда, — она нервно рассмеялась.

— И больше покойнику ничего не привиделось?

— Ничего. Мавзолей ему всё застил.

— Ладно, спасибо и на этом… — Цимбаларь за несколько секунд до этого испытывавший краткое чувство падения в бездну, стал торопливо раскланиваться.

— А пообщаться? — капризно надув губки, девушка взяла его под руку. — У меня и кроме лотоса есть на что полюбоваться.