Особое приглашение

Бойда тронула очевидная скорбь молодой женщины. Он сунул руки в карманы и подошёл к окну. Разговор пошёл совершенно не так, как предполагалось. Одри Гамильтон его поразила, и это было ещё слабо сказано. С момента оглашения завещания, которое дед подписал всего лишь за неделю до смерти, Бойд и его отец не уставали строить предположения, кто такая эта Гамильтон. Бук Бенедикт в своей циничной манере полагал, что это прожжённая кокетка с долларовой купюрой вместо сердца. Бойд же ожидал увидеть безмозглое существо, поймавшее деда в сети женского очарования.

Что ж, они оба ошиблись, и это ставило Бойда в невыгодное положение. Он знал, как обойтись с охотницей за деньгами или с милой кошечкой, но не знал, как ему обращаться с очаровательной молодой женщиной, которая, очевидно, всерьёз питала к своему другу Берту лучшие чувства. Её скорбь не была наигранной. Она была совершенно искренней. Непонятно, что ему делать дальше?

Вздохнув, Бойд подумал, что отец всегда посылал его «тушить пожары». Почему не Брента? Его брат был бизнесменом чистейшей воды. Он бы смог вникнуть в вопрос, не щадя чувств Одри.

Он повернулся, увидел, как Одри пальчиком вытирает слёзы, достал носовой платок и протянул ей.

– Спасибо, – прошептала она.

Бойд откашлялся.

– Как давно вы знали моего деда?– Сейчас в нём проснулось любопытство.

Приказной тон исчез из его голоса, стал каким-то хриплым и немного неуверенным.

– Меньше года, – ответила она. – Однажды он появился в отеле, просидел на террасе несколько часов, наблюдая, как люди приходят и уходят. На следующий день он опять пришёл, потом снова и снова. В конце концов я с ним заговорила, и мы чудесно поболтали. Потом я всё время немного заботилась о нём. Постепенно мы стали друзьями. Он интересовался моей работой, хотел знать, нравится ли мне здесь.

– И вы никогда его не спрашивали о его семье, о том, откуда он?

Она покачала головой и промакнула глаза.

– Я просто его слушала. Он рассказывал мне истории о «старой» Аризоне. И он охотно говорил о своей жене. Её звали Маргарет. Ах да, вы, конечно, знаете.

– Да. Моя бабушка умерла два года назад. И дед от этого так и не оправился. Он жил в основном в нашем доме в Райской Долине, не на ранчо, где обитает вся наша семья. Слишком много воспоминаний, я думаю.

– Неужели вас не беспокоило, что такой пожилой человек живёт совсем один? – спросила Одри с лёгким упрёком в голосе.

– Мисс Гамильтон, в Райской Долине полный штат слуг, удовлетворявший любую потребность и любой каприз моего деда. Плюс шофёр, который был его постоянным спутником. Я уверен, что Кларенс всегда ожидал где-то поблизости, пока дед находился в отеле. Кроме того, никто, я подчёркиваю, никто не мог указывать Бертраму Б. Бенедикту, что он должен и чего не должен делать. Думаю, ему просто нравилось проводить время в «Гринспойнте», и из каких-то своих соображений он никому не говорил, кто он. Он давно уже не появлялся на публике. Он сильно похудел, и эта косматая седая борода была отличной маскировкой.

Одри посмотрела на него сквозь пелену слёз.

– Теперь вы мне верите? Честно, я не имела ни малейшего понятия, кто он такой. Я думала, что он просто одинокий, обедневший старый человек.

– Мой дед был, я полагаю, богатейшим человеком Аризоны.

Одри покачала головой и попыталась увидеть в своём друге патриарха известнейшей в штате семьи. Это ей не удалось. Берт всегда был таким скромным.

– Когда мы виделись в последний раз, я ему одолжила пятьдесят долларов. Я боялась, что он плохо питается, и у него никогда не было с собой денег.

Бойд невольно улыбнулся. Это было очень похоже на старика. Деду при всём его богатстве ни разу не приходило в голову сунуть в кошелёк хотя бы двадцать долларов. Да и кошелька у него с собой никогда не было. Среди его знакомых даже ходила шутка: «Если Берт пригласил тебя на ланч, прихвати денег, чтобы заплатить по счёту».

– Когда я ему сказала, чтобы он аккуратно их расходовал, поскольку это большая сумма, он… – голос Одри прервался. – Он сказал, что я получу их обратно в десятикратном размере. Я думала, он имеет в виду Божье благословение или что-то в этом роде.

Бойд отвернулся на один момент. Грандиозно, думал он. Этого мне только не хватало.

Они немного помолчали. Затем Одри спросила:

– Берт, наверное, завещал мне свои железнодорожные часы?

– Да, действительно.

Она печально улыбнулась.

– Я как-то выразила восхищение этими часами, и он сказал, что однажды он мне их оставит. – Внезапно она кое-что осознала. Если Бойд Бенедикт потратил время и силы на то, чтобы встретиться с ней по поводу завещания, то часы, наверное, имеют большое значение для семьи. – Если часы – это фамильное наследство, то я их, конечно, не приму.

– Мисс Гамильтон, я приехал сюда потому, что мой дед оставил вам ещё кое-что.

– Ох. И что же?

Бойд глубоко задержал дыхание, взял бумаги и зачитал:

«Моему искреннему другу Одри Гамильтон – она, конечно, знает, почему – я завещаю сумму в сто тысяч долларов». Бойд быстро поднял взгляд, чтобы увидеть её реакцию на это известие.