Особое назначение

— Ах, этого! — Женька покачал головой. — Нет, не знаю. А что?

— По-моему, я его видела... — пыталась вспомнить Лена. — Да, видела! У Стрельцова... Его фамилия — Заблоцкий!

— Ну и что? — недоуменно смотрел на нее Женька.

— В общем-то, ничего... — думая о чем-то своем, согласилась Лена и, не глядя на Женьку, быстро пошла вперед.

Женька обидчиво передернул плечами, сунул руки в карманы шинели, догонять Лену не стал, а медленно двинулся следом. Они уже сворачивали на проспект, когда навстречу им попался невысокий человек в кожаной куртке и коричневых крагах на крепких ногах. Скользнув по их лицам безразличным взглядом, он прошел мимо. У ворот сада остановился, долго закуривал на ветру, успел осмотреть всю пустынную улицу и только после этого вошел в ворота.

Когда он появился на боковой аллее, Заблоцкий встал и пошел ему навстречу. Человек в кожанке то ли поправил кепку, то ли поздоровался. Заблоцкий кивнул:

— Никого не встретили?

— Гимназистик какой-то барышню пас... — пренебрежительно отмахнулся человек в кожанке.

Заблоцкий пожевал губами, но промолчал. Потом спросил:

— Как успехи в мастерской?

— Работаем для фронта, — усмехнулся человек в кожанке. — Разборка броневиков идет полным ходом, а со сборкой придется подождать: запасных частей не будет.

— Подумайте о более энергичных мерах, — приказал Заблоцкий.

— Слушаюсь, — щелкнул каблуками человек в кожанке.

Заблоцкий неодобрительно покосился на него:

— Не стоит так щеголять выправкой, штабс-капитан.

— Привычка! — скорее гордясь, чем извиняясь, ответил человек.

— В некоем учреждении могут отучить. И довольно быстро! — предупредил Заблоцкий.

— Волков бояться... — пожал плечами человек в кожанке и не договорил.

Раздался приглушенный орудийный раскат. Он нарастал, приближался, глухо взрывался снаряд, прерывисто звучали отголоски взрыва, нехотя затихали, чтобы раскатиться еще сильней после второго залпа.

— Близко... — прислушался человек в кожанке.

— У Пулкова, — определил Заблоцкий.

— Дай-то бог! — перекрестился человек в кожанке.

— На бога надейся... — усмехнулся Заблоцкий.

— Не оплошаем, Вадим Николаевич! — Человек в кожанке негромко засмеялся.

— Желаю удачи, — кивнул ему Заблоцкий. — У меня все.

И, не прощаясь, направился к выходу...

Броневики осматривали в заводском гараже, потом откатывали через двор в цех. Там латали и варили корпус, а здесь возились с мотором и ходовой частью.

Станки и оборудование увезли вместе с рабочими еще в марте восемнадцатого, когда на Петроград наступали немцы, и завод стоял притихший, с раскрытыми настежь воротами, пустым двором. Не свистел на подъездных путях паровозик, не дымила труба кочегарки, под крышами чирикали воробьи, залетали в разбитые окна ласточки, и если раньше нельзя было расслышать рядом стоящего человека из-за лязга металла и шума работающих станков, то теперь каждый стук молотка гулко разносился по цеху.

В гараже тоже было пусто, выветрился даже запах бензина. Сиротливо чернела неосвещенная смотровая яма, у стены валялись ржавые автомобильные колеса без шин.

В углу, под железной лестницей, ведущей в чердачное помещение, на груде ветоши спал Санька и по-детски почмокивал во сне губами.

В середине гаража стоял полуразобранный броневик, около него возились Степан и Федор.

Глаша с Настей устроились на старых покрышках, промывали заржавевшие детали в ведре с керосином, вытирали их ветошью и складывали на расстеленную на полу мешковину. Глаша была без платка, волосы у нее немного отросли, и только вчера Настя подровняла их ей ножницами «под мальчика». Короткие волосы не закрывали лба, но Глаше казалось, что они лезут в глаза, по привычке она тыльной стороной ладони отбрасывала их, и челка смешно топорщилась ежиком.

Степан засмотрелся, на нее, не убрал вовремя руку, которой он придерживал зубило. Федор стукнул молотком по зубилу, молоток соскользнул и пришелся Степану по пальцу. Степан от боли запрыгал на одной ноге и сунул палец в рот.

— Ты чего, Степа? — спросила Глаша.

— Палец зашиб... — буркнул Степан и крикнул Федору: — Куда глядишь, деревня?

— Я-то? — ухмыльнулся Федор.

— Ты-то! — дуя на ушибленный палец, передразнил Степан.

— Я-то смотрю куда надо, а ты в другую сторону, — хитро улыбнулся Федор.

— В какую еще сторону? — отвел глаза Степан.

— Да всё в одну! — негромко сказал Федор и понимающе мигнул в сторону Глаши.

Степан с силой швырнул зубило на пол:

— К чертовой матери такую работу!

— Ты шибко не разоряйся, — поднял зубило Федор и поглядел на спящего Саньку: — Спит человек...

— Что, во всей мастерской ключа разводного не найти? — бушевал Степан. — Где механик?!

— Да не ори ты, действительно! — прикрикнула на него Настя и тоже посмотрела в угол: — Третью ночь ведь не спит...

— А я сплю? — огрызнулся Степан.

— Сравнил! — Федор даже рассмеялся. — Чай, он мальчонка совсем.

— Ты, землепашец, помолчи! — вышел из себя Степан. — Не твоего ума дело!

— Это почему же? — поморгал ресницами Федор.

— В Союз не вступаешь, в текущем моменте не разбираешься! — распалял себя Степан. — И чего с тобой Лешка нянчится?

— Тебя не спросили, — помрачнел Федор.