Основы этнополитики

На самом деле меньше всего доказаным можно считать происхождение современного человека от гоминид («африканских архантропов», «африканских сапиенсов» и проч.). Достаточно положить рядом череп австралопитека (имеющий больше сходства с черепом махайрода или ягуара, чем человека) — и кроманьонца, чтобы невооруженным глазом убедиться: между этими видами — пропасть. А так как современный человек (белый) произошел, разумеется, ни от кого иного, как от «человека современного» (так все издавна титулуют кроманьонца), то вывод ясен — и противопоставить ему нечего.

Можно, конечно, «вооружить» глаз и глянуть в мощный микроскоп, проверить, совпадают ли генетически на 100 % австралопитек и кроманьонец, чтобы удостовериться: да, последний есть прямой потомок первого. (Но только именно на 100 %: как известно, разница менее, чем в 1,5 % отличает человека от шимпанзе, однако этого достаточно, чтобы не считать нас за один вид.) Насколько известно, такого опыта не производилось и таких данных нет.

Самым большим поклонникам микроскопа мы бы посоветовали разложить вообще на атомы скандинава, нигерийца и монгола, чтобы потом торжественно объявить: все люди созданы из одного теста, а значит, род человеческий — един. Глупо? Очень! Но не глупей иных аргументов противников расовых различий, например, творцов т. н. митохондриальной теории.

Как известно, анализ ДНК неандертальца был-таки произведен, и в результате главное «переходное звено», якобы связывавшее гоминид с кроманьонцем, на которое такие надежды возлагали эволюционисты, сразу же вылетело из цепи, оставив по себе непоправимое зияние. Больше того, происхождение палеоантропов-неандертальцев от архантропов-гоминид тоже никем не доказано. А уж современных-то людей — и подавно. Теория эволюции, как и любая другая, имеет право на существование, но не имеет права вставать на место истины в последней инстанции. Слишком уж часто на нашей памяти она взбиралась на этот пьедестал и рушилась оттуда.

На вопрос, откуда и как появился человек, давайте честно ответим: не знаем!

Как резюмирует на сайте Российской Акадмии наук директор Палеонтологического института РАН академик Алексей Розанов: «До сегодняшнего дня все эти научные споры имели весьма умозрительный характер. Даже если ископаемые останки удавалось идентифицировать и воссоздать хотя бы небольшой их фрагмент, не было никаких оснований считать, что данное существо было именно нашим предком. Причина тому — разрушение генетических признаков данного вида… До понимания природы человека и его истинного происхождения нам по-прежнему очень далеко. Иначе говоря, возможно, что нам несколько миллионов лет, но с таким же успехом может оказаться, что наш возраст не превышает 100–150 тысяч лет».

Закосневшие в политкорректности ученые упрямо твердят: палеоантропологические находки-де отодвигают родословную человека до 6–7 млн лет, и жили древнейшие предки человека (они же ископаемые гоминиды) на африканском-де континенте и были, якобы, предками кроманьонца[182]. И даже схемку рисуют, очень неконкретную и не вызывающую ни малейшего доверия, о происхождении всех рас от африканского архантропа. Однако в свете всего сказанного выше видно, что все это, включая прелестную схемку, есть домысел, вымысел и словоблудие.

Смешно читать такую, например, сентенцию: «Ныне антропологи с гораздо большей уверенностью говорят о происхождении человека от человекообразной обезьяны, чем их предшественники в конце ХХ века». «Гораздо больше» — это сколько процентов вероятности? Десять, сорок, шестьдесят? Спасибо, не надо. Когда будет сто, тогда вначале проверим, а потом поверим.

А пока? Пока антропологи-эволюционисты принципиально и гордо «перестали искать» так называемое «переходное звено» от гоминиды к человеку — «конкретную форму ископаемых с мозаичным набором обезьяньих и человеческих признаков»[183]. Очень просто: отчаялись найти — и прекратили поиск; зелен-де виноград (поскольку этой формы нет и быть не должно, ибо человек вряд ли произошел от обезьяны). Удобно, почти по-сталински: нет звена — нет проблемы. Ведь разве дело в непостоянном «мозаичном наборе»? Дело в том, чтобы непререкаемо подтвердить, что перед нами — один вид с разными признаками. А вот этого как раз никто и не может.

К большому сожалению, вредную ложь о том, что «современный человек произошел от архаического сапиенса, скорее всего, на территории Африки южнее Сахары», и о том, что «в дальнейшем представители этой популяции дали начало кроманьонцам и другим группам современных сапиенсов», можно сегодня прочесть едва ли не в любом учебнике. Не случайно доктор исторических наук О.Ю. Артемова заметила: «Выходит в свет невообразимое количество чудовищно безграмотных учебников по антропологии, этнологии, культурологии и т. п.»[184]. Сколько раз переписывались учебники по биологии хотя бы за последние сто лет! Надеемся, что следующий учебник будет написан с учетом настоящей книги. А еще лучше, если она сама станет настольным учебником.