Ослепительный оскал

- Почему она вас уволила?

- Она меня не увольняла.

- Почему же вы уехали?

- Я больше не хотела на нее работать.

- Но вчера вы еще у нее работали.

- Да, конечно, но это было до того, как она рассчитала... то есть, как я узнала... как я ушла...

- В субботу вы были там весь день?

- До шести. В шесть я ухожу, если нет дополнительной работы.

- Миссис Беннинг весь день была дома?

- Да, большую часть времени. Она выходила только под вечер, сказала, что идет в магазин за воскресными покупками.

- В какое время она уходила?

- Около пяти, немного раньше пяти.

- Когда она вернулась?

- Я ушла раньше, чем она вернулась.

- А доктор был дома?

- Насколько я знаю, он был дома.

- Он не пошел с ней?

- Нет, он сказал, что хочет отдохнуть.

- Когда вы видели ее после этого?

- Я ее не видела.

- Вы видели ее в кафе "Том" около восьми вечера.

- Да, да, я забыла.

Флори явно смутилась.

- Она дала вам деньги?

Она заколебалась.

- Нет.

Однако она инстинктивно повернулась и бросила взгляд на красную сумочку, стоявшую на комоде.

- Сколько она дала вам денег?

- Она не давала.

- Сколько?

- Только расчет.

Флори стала заикаться.

- Мне дали только расчет.

- Сколько же это вышло?

- Триста долларов.

- Многовато для расчета, а?

Она перевела тяжелый взгляд на потолок, потом снова взглянула на красную сумочку, словно боялась, что та оживет и куда-нибудь улетит.

- Это с премией, - нашла она нужное слово. - Она дала мне премию.

- За что? Она ведь вас не любила.

- Это вы меня не любите, - проговорила она детским голосом. - Я ничего плохого не сделала и не понимаю, почему вы на меня наскакиваете.

- Я вас очень люблю, - ответил я. - Просто я стараюсь раскрыть несколько убийств, а вы - важная свидетельница.

- Если я свидетельница, то мне придется вернуть деньги? Мою премию?

- Если не будете слишком много болтать, то не придется.

- Вы не скажете?

- И не подумаю. Так что же она у вас купила, Флори?

- Кровь, - ответила она. - Я обнаружила на полу в кабинете для осмотра несколько кровяных пятен. Засохшей крови. Я их стерла.

- Когда это было?

- В понедельник, две недели назад, в тот день, когда я впервые увидела миссис Беннинг. Я спросила насчет крови у мистера Беннинга, а тот ответил, что во время уикэнда у него был непредвиденный пациент - турист, который порезал палец. Я и забыла об этом случае, пока вчера миссис Беннинг не завела про это разговор.

- Как та женщина, что запретила своим детям совать в нос горошины.

- А кто она такая? - почти радостно спросила Флори.

- Это сказка. Суть состоит в том, что дети сунули в нос горошины, как только она повернулась к ним спиной. Держу пари, что вы сказали Десмонду об этих пятнах, как только миссис Беннинг повернулась к вам спиной.

- И вовсе нет, - ответила она тем юношеским голоском, который свидетельствует о виновности. - Но что я могу поделать, если люди вечно водят меня за нос.

Она попыталась отвлечь мое внимание.

- Во всяком случае, его фамилия совсем не Десмонд, а Хэйст или как-то похоже. Я заглянула в его водительские права.

- Когда?

- Вчера вечером в машине.

- В "бьюике"?

- Да. Лично я думаю, что он ее украл. Но у меня нет с ним ничего общего. Она уже была у него, когда он приехал и забрал меня. Он пытался втолковать мне, что нашел ее, представляете? Сказал, что она стоит пять тысяч, а может быть и больше. Я сказала ему, что подержанный "бьюик" стоит дешевле, но он только рассмеялся.

- Это была двухцветная зеленая машина 1948 года?

- Насчет года я не знаю. "Бьюик" с двумя дверцами и двух цветов. Он украл ее, да?

- Думаю, он действительно ее нашел. Он не сказал, где?

- Нет, но должно быть в городе. До этого у него машины не было, а в десять часов он уже приехал в "бьюике" забрать меня. Но где парень может найти "бьюик"?

- Это интересный вопрос. Оденьтесь, Флори, я отвернусь.

- Вы меня не арестуете? Я ведь ничего не сделала плохого... ничего плохого...

- Я просто хочу, чтобы вы кое-кого опознали, вот и все.

- Кого?

- Тоже интересный вопрос.

Я отошел к окну и попытался его открыть. Я уже с трудом выносил жару и вонь в комнате. Окно поднялось сантиметров на десять и застряло навсегда. Оно выходило на север, в направлении к зданиям муниципалитета и отеля "Миссион". На замершей в лучах яркого солнца улице устало тащилось несколько пешеходов и фырча ползли машины. За своей спиной я слышал шарканье расческой с поломанными зубьями, спокойное дыхание Флори, щелканье застежек, шелест шелковых чулок, стук каблуков по полу и шум бегущей в раковине воды. Под окном на остановке автобус принимал пассажиров: беременную мексиканку со стадом полуголых кирпичного цвета ребятишек, рабочего с фермы в комбинезоне, который мог быть и отцом этих детей, старика с палкой, отбрасывающего на асфальт трехногую тень, и двух молодых солдат, по всему своему виду презирающих любое путешествие по любой земле и под любым солнцем. Толпа медленно продвигалась, пьяная от солнца, пестрая как змея.

- Готово, - сообщила Флори.