Осколки неба

Володя несколько секунд стоял возле двери, словно каменное изваяние, а потом быстро пошел вперед. Лиза не успела испугаться — он приподнял ее с постели и обнял, прижав к себе. Только задохнулась от противоречиво-острых эмоций — ее то пронзало наслаждением от ощущения теплых ладоней на своей спине, то накрывало тошнотой и обидой.

Лиза чувствовала себя обманутой, но при этом не смогла удержаться, прижалась щекой к Володиной груди, замирая от теплоты его кожи.

— Прости, — сказал Володя глухо, утыкаясь лицом ей в макушку и глубоко вздыхая, — очень хотелось это сделать. Я сейчас уйду, сейчас… Еще чуть-чуть.

Он все обнимал ее, сжимая ткань ночнушки, приподнимая ее, и Лизе не хотелось, чтобы это кончалось. Даже несмотря на обиду и злость, даже несмотря на разочарование…

Эмоций было слишком много, и она едва не сказала "оставайся", но не успела. Володя отпустил ее и сделал шаг назад.

— Сначала нам с тобой надо поговорить, а потом уже… А сейчас я не способен разговаривать, ужасно хочу спать… Лиз, прости. Ложись, ладно? Не думай ни о чем. Все будет хорошо, я обещаю.

Хорошо… Разве может что-то быть хорошо? Когда он ее просто жалеет. Решил вылечить "проблемы с сексом", а с Катей вообще не из-за нее порвал, а так, просто… Почему она вообще решила, что из-за нее? Это глупо…

Лиза кивнула, не в силах отвечать, и Володя, в последний раз коснувшись ладонью ее руки, вышел из комнаты.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Полночи — точнее, пол оставшейся ночи, — Лиза ворочалась и не могла уснуть, обдумывая по кругу одно и то же. В итоге она плюнула на сон, поднялась и пошла умываться.

К моменту, когда на кухню, зевая, зашел Володя, Лиза уже нажарила целую стопку блинов и принялась за сладкие оладушки с яблоком.

— Опять блины? — удивился он, оглядев высоченную "башню" на тарелке. — Вчера же вечером ели. Нет, я не против, разумеется…

Лиза напряженно вздохнула. Глупо, конечно, но этими блинами она снимала стресс, вот и решила напечь побольше. Все равно Володя съест. Это было лучше, чем лежать в кровати и лупить глаза в потолок, не в силах справиться с потоком мыслей и эмоций.

— Да вот, как-то… — пробормотала она, не оборачиваясь и гипнотизируя взглядом сковородки. — Решила…

Лиза не договорила — Володя подошел ближе и обнял ее, осторожно и ласково. Его губы заскользили по виску, щеке, спустились на шею…

Лиза задрожала, но не от страха — от той нежности, с которой Володя сейчас целовал ее, сжимая ладонями талию.

Но в нос вдруг ударил запах гари, и они оба опомнились.

— Ох, — воскликнула девушка, хватая кулинарную лопатку. Володя отпустил Лизу, отошел в сторону и включил чайник. — Оладьи.

— Ничего, — сказал он как-то рассеянно. — К счастью.

— Это посуда бьется к счастью. А когда еда пригорает — это к чему-то другому.

— Да? Ну наверное. Я в этом никогда не разбирался. Лиз… давай сядем. Надо поговорить. Потом дожаришь, хорошо?

Она нервно кивнула, выключая газ. Обернулась и села за стол, глядя себе под ноги.

Было очень неловко. И немного страшно. Страшно, что он сейчас скажет — я просто решил тебя вылечить, и все. А Катя — это отдельная песня, как мухи и котлеты. Порвал, да. Но ты — ты просто мой… пациент. И я, так сказать, не претендую…

От отвратительности этих мыслей Лизу затошнило.

— Катя уехала ночью.

— Да, я слышала…

— Я поговорил с ней еще вчера днем. Объяснил, что мы больше не можем считаться парой, потому что мне нравится другая девушка, с которой я хочу начать отношения.

Лиза вспыхнула, заливаясь краской и по-прежнему не поднимая глаз.

Нравится? Другая девушка?.. Но это он ведь не про нее же… Какая-то другая девушка, наверное, нравится?

— Кате некуда было ехать, у остальных знакомых нет возможности приютить ее даже на выходные. Она сначала хотела сразу отправиться в гостиницу, но я попросил ее не горячиться, остановиться у меня, как и планировали, мы же не враги и не чужие люди. Был не прав, признаю. Я не думал, что она будет себя так вести, это все же чересчур даже для нее.

— Ты рассказал Кате, что у меня проблемы с сексом? — спросила Лиза, подняв голову. Она не могла больше молчать — эта мысль мучила ее, словно наждаком проводили по сердцу.

Володя нахмурился.

— Что? С чего ты взяла?

— Она так сказала. Когда пришла ко мне в комнату ночью, чтобы предложить… ну… втроем.

— О боже, — пробормотал Володя и обескураженно потер ладонью лоб. — Нет, Лиз, я ничего подобного не говорил Кате. Даже близко. Скорее всего, она сделала этот вывод сама, исходя из твоего поведения.

Лиза отвела глаза. Было крайне неприятно — из-за всего сразу. Нет, она верила, что Володя не говорил. Но слышать, что ты ведешь себя как-то так, из-за чего другие люди делают выводы о твоих проблемах с сексом, очень больно и вообще мерзопакостно.

Она ненормальная. И все это понимают. Даже Катя.