Ошибка

– Вряд ли они устраивали бы это просто так. Они же тоже не совсем поехавшие. Стало быть, у них есть какой-то план. Я ведь правильно понимаю, что в случае победы они рассчитывают сделать людей своими рабами?

– Ага. Ну это ты у Иты спроси, она больше знает. Думаю, если постараемся, удастся справиться с ними за несколько недель.

Но нет, за несколько недель справиться не удалось. И у этого, впрочем, были причины. Во-первых, люди организации не успели проанализировать внезапно нагрянувшее событие и теперь не вполне понимали смысл дальнейшей борьбы. Да, группировка была помехой полному уничтожению, но есть ли разница теперь? Многие были не прочь попросту покинуть это место. Разлад и неопределенность не могли противостоять той уверенной ярости, тому самодовольному отчаянию, исходившим от людей группировки. Казалось, Винтерхальтер был прав и у них действительно был серьезный план, который, впрочем, выяснить пока что не удавалось.

Эйи порядком надоело выслушивать неутешительные доклады почти что ежедневно; это все походило на какой-то бредовый сон. Этого попросту не могло происходить – но это происходило.

Ясно было одно – если они продолжат одерживать победу за победой, все закончится весьма плачевно. С этим что-то надо было делать.

___

Длинный черный стол отливал под лампами холодными голубоватыми бликами. Все места были заняты; люди сидели сосредоточенно, кто-то с отсутствующим выражением, кто-то с еле-еле читающимся отчаянием на лице, кто-то был напряжен. Все без исключения держали спины прямо, как штыки, будто предчувствуя, что что-то должно произойти.

Эйи медленно прошел к своему месту во главе стола; сзади шел Лоренс. Вид его хоть и был непроницаемым, но все же читалась какая-то подавленность. Дойдя до своего места, Эйи глубоко вздохнул, окинул всех взглядом, прокашлялся и начал:

– Итак, я пришел сюда сказать, что вы все… идиоты.

Вся фраза была произнесена медленно, но последнее слово – еще медленнее, чем остальные, и было выделено интонационно. Он снова окинул взглядом присутствующих. На лицах появилось негодование, пока еще все-таки тщетно скрываемое; пара-тройка людей смотрела сочувственно.

Если первая фраза была сказана спокойно, то продолжил он уже в резко приподнятом тоне, так, что остальные невольно вздрогнули. Выражение лица Винтерхальтера было каменным.

– Вы что вообще себе позволяете, а? Я спрашиваю – вы что себе позволяете?! У меня слов подходящих нет, да у кого бы они нашлись, эти слова, когда элита ведет себя как обыкновенное дерьмо!!!

Он сделал небольшую паузу, затем продолжил:

– Что с вами со всеми происходит? Вы не в состоянии справиться с кучкой ублюдков?! Как же вы раньше с ними справлялись, я вас спрашиваю? Во всех ваших докладах я не вижу ни одной объективной причины, по которой вы бы не смогли победить, ни одной!!! Отсюда я делаю вывод, что у вас просто способности отсохли, или же вы с этими заодно, ну другого объяснения я просто не вижу!

Один человек резко встал, кинул на Эйи бешеный взгляд и проговорил сдавленным голосом:

– Если Вы пришли сюда нас оскорблять, я этого не потерплю. Следите за словами…

Он не успел договорить, потому что в следующий момент его чуть приподняло за глотку и отбросило к ближайшей стене. Кажется, от удара он потерял сознание.

– Не нужно перебивать меня, когда я говорю. Это у вас еще ко мне претензии?!

Люди насторожились; кто-то порывался было тоже встать, но в итоге сдержался. Негодование и презрение стали уже не скрываемыми; про себя Эйи это с удовлетворением отметил. Однако также он видел, что большинство уловило волну и теперь с интересом ждет продолжения. Он внутренне усмехнулся.

– Вы, те, кого я считал лучшими, внезапно превратились в подонков, которые не в состоянии справиться с какими-то отбросами, просто шелухой, которая мешает на пути; для вас, идиотов, это теперь ПРОБЛЕМА?!

После небольшой паузы, сделав большой вдох, он продолжил:

– Скажите, пожалуйста, я когда-нибудь до этого повышал на вас голос?

Он приподнял бровь и в тишине ожидал ответа; его, однако, не последовало – люди не знали, как себя вести. Тогда он спросил громче, хлопнув от раздражения по столу:

– Орал я на вас до этого или нет?! Что, уже ответить не в состоянии?

Какая-то женщина ответила твердым голосом:

– Нет, не орали. И не вижу смысла орать сейчас. Ситуацию это не исправит.

Эйи посмотрел на нее яростно, но замечание проигнорировал.