Осенний детектив

Она принесла из гаража емкость с бензином. Облила кучу бумаг, бросила горящую спичку. Так делал Павел. Взметнулся столб огня и принялся с треском пожирать папки и конверты. Она отступила, глядя в огонь, чувствуя, как загорелось от жара лицо. Вечерело. Искры яркими мухами взлетали к темнеющему небу, запахло дымом. Она вдруг заметила узкий синий конверт из плотной бумаги. Ей бросилось в глаза, что конверт запечатан металлической скобкой. Повинуясь порыву, Анна выхватила его из огня. Конверт был «слепым»: ни адреса, ни надписи. И внутри что-то было – пальцы нащупали какой-то предмет. Она рванула клапан, и ей в руку выпал черный кожаный шнурок с серебряной монеткой, стилизованной под старину. Шнурок был разорван, а замысловатый узел остался нетронутым. Кто-то рванул шнурок, и он разорвался. Анна, ошеломленная, чувствуя дурноту, рассматривала украшение. Не отдавая себе отчета, добрела до скамейки и почти упала. Монетку она подарила Андрею… тридцать лет назад! Сама повесила ему на шею. Он сказал: теперь я твой прирученный волк… р-р-р! Монетка с неизвестными письменами. На верхнем крае щербинка, она прекрасно ее помнит. Скорее овальная, чем круглая. Авторская работа, в единственном экземпляре, куплена в художественной галерее. Тридцать лет назад. Он сказал, смотри, вот глазки, вот рот, это языческий божок… Его зовут… Он на миг задумался. Бум-Бум! Или Тим-Тим. Или Ки-Ки, подхватила она. Не божок, а богиня. Богиня любви Ки-Ки, древняя и вечно молодая. А что, мне нравится, рассмеялся Андрей. Иди ко мне, моя Ки-Ки…

Анна сидела под розовым кустом; запах дыма смешался с запахом роз, и стало трудно дышать. Нет, нет, нет… бормотала она, растерянно потирая лоб, преодолевая дурноту. Не может быть! Не сходи с ума, успокойся… Это не та монетка. Она поднесла ее к глазам. Овальная, на верхнем краю щербинка. И непонятные значки… руны. Она точно помнит этот кривоватый зигзаг. И еще один, похожий на птичку. Птичка похожа на крошечный ротик… Лицо богини Ки-Ки… Она помнит! Господи! Нет…

Ее словно толкнули, и она прозрела. Спала пелена… Шнурок сдернули с шеи Андрея, и он разорвался. Дернули с силой, с ненавистью… Андрей не защищался… Не мог… уже? А что было потом? Никто не видел, как он уехал. Он ни с кем не попрощался. Даже с ней он не попрощался! Он просто исчез. А перед этим с его шеи сорвали шнурок… вот этот!

Она бессмысленно смотрела на монетку в раскрытой ладони…

Андрей, позвала она. Ты… здесь? Все время рядом? В тайном месте? Под розой? Нет! Так не бывает! Не может быть! Но где-то глубоко внутри уже зарождалось понимание, что бывает! Так бывает! Так есть. Она почувствовала чей-то взгляд… Андрей? Его лицо вдруг выплыло из глубин… Ласковое, смеющееся… разлет бровей, родинка на правом виске, вьющиеся волосы… Андрей…

Что же он испытывал, приведя ее сюда, к розовому кусту, подумала она? Павел… Торжество победителя? Мстил за измену? И про Володю он тоже знал? И ни слова упрека за всю их долгую счастливую жизнь… Напился крови и успокоился. Привел на могилу. Она вспоминала его странные слова, странное выражение лица, его взгляд и улыбку, то, как он сказал: ты же любишь розы? Будешь сидеть под розовым кустом, это тебе от меня. Подарок. На добрую память.

Господи! Как страшно…

Павел ушел. Он прожил свою жизнь до конца, ни на минуту не забывая… В постели, за семейным столом, целуя ей руки, признаваясь в любви, даря цветы… он помнил! Нет слов, чтобы назвать… Не придуманы еще. Она поверила сразу, бесповоротно, навсегда! Что-то было, значит, в нем, в их отношениях… И теперь она удивлялась, что не поняла раньше! Андрей, любимый, ласковый, счастливый, не мог уйти вот так…

Она вспоминала слова мужа, его улыбку, жесты. Мельчайшие, незначительные, привычные, то, как он смотрел на нее, и в глазах его было… Теперь она поняла, или ей казалось, что поняла: жалость и презрение! Он смотрел на нее с жалостью и презрением. И торжеством? С жалостью, презрением и торжеством. Он ничего ей не простил. Он все про нее знал. Он все знал про них с Андреем. Он знал про Володю…

Скорее всего, она ошибалась. Он любил ее… так сильно и так страшно, как мог и как умел. Любил? Да, наверное. Такое не делают просто так, на такое идут из любви. Любовь разная… Он в шутку называл себя суперменом. В шутку? Или верил, что может все? Имеет право? Все перевернулось с ног на голову, всюду теперь был иной подтекст! Господи, как страшно, как страшно, как страшно! Как страшно… А что теперь с ее жизнью? Мыльный пузырь лопнул, и ничего не осталось. Ей уже кажется, что она всегда знала… Кремовые розы, розовый куст, лицо мужа, когда он говорил о тайне. И просьба не возиться с бумагами, а просто бросить в костер…

Не может быть! Не верю! Не верю… Не знаю… Неужели Андрей… там, все это время? Она вдруг закричала, пронзительно, отчаянно…

Она почувствовала боль и разжала ладонь. Увидела выступившую кровь – монетка врезалась в кожу…

Костер догорал. Она услышала голоса детей и вздрогнула. Они искали ее.