Ось времени

— Вот что произошло в пещере. Но одновременно случилось и кое-что еще. Смотри.

Сцена на экране изменилась. Включилась камера, стоящая сбоку. На переднем плане оказался Пайнтер и Топаз, их лица были внимательны, так как они наблюдали за разрушением энергетической оболочки.

Камера снимала события, происходившие минуту назад, и я снова смотрел, как раскрывается яйцо. Снова начались изменения в камере, возник красный полумрак…

Но теперь, как только тела стали рассыпаться, я увидел, что лицо Пайнтера исказила гримаса — оно вдруг стало белым, затем глаза его сверкнули, как будто он понял нечто очень важное, затем снова потухли, и он рухнул на пол. Кто-то подбежал помочь ему, подхватил и осторожно опустил на пол. Затем я увидел, как рядом с ним без звука упала Топаз.

Вокруг них поднялась суматоха. Вскоре Пайнтер зашевелился и толпа подалась назад. Живость снова вернулась в лицо Пайнтера, он сел. Одновременно зашевелилась Топаз, она подла руку и, не открывая глаз, поправила волосы. Жест ее был совершенно естественным, как будто ничего не случилось. Пайнтер сказал:

— Вот как это случилось. Мы упали в обморок. Больше не пострадал никто. Но вернемся снова к моменту, когда треснула оболочка, а мы с Топаз упали в обморок. Снаружи пещеры была толпа, ожидавшая конца эксперимента. Удивительно, до чего же любопытны люди. Их собралось довльно много, наши камеры снимали и их.

Теперь я увидел склон горы, толпу мужчин и женщин. Они поднимались из долины — оттуда, где я в последний раз видел девственные леса Канады. Вдали виднелось низкое белое здание.

— Это здание — один из передатчиков. Через него пребывают люди со всех концов Галактики. Невозможно определить, откуда именно прибыл каждый из них. Это жалко, так как… Смотри…

Я посмотрел и увидел… свое лицо.

Количество двойников все увеличивалось. Голова моя кружилась от попыток подсчитать, сколько же Джерри Кортлендов может существовать в одном мире в одно время. Один рассыпался в пыль в пещере. Другой сидел здесь, в Лебедином Саду. А третий поднимался по склону горы к пещере, пробираясь через толпу. Это был точно я, одетый в какой-то заношенный пуловер и рваные штаны.

Я повернул налево вместе в толпой, чтобы обогнуть камень. И тут в толпе возбужденно закричали, а в пещере появился красный свет.

— Мы вернулись назад, к тому моменту, когда начали рассыпаться тела в пещере, — напомнил мне Пайнтер. — В пещере я и Топаз упали в обморок. А тут… следи за собой.

Я увидел удивление на своем лице, а затем… затем я упал.

— Когда ты проснешься, то окажешься уже в комнате-передатчике в городе. С тобой будет Топаз. Помнишь?

— Значит, ты считаешь, что тот человек в толпе — я? Я, который сейчас сидит тут? Но, это же невозможно! Я же все помню. Я помню, как отправился в пещеру еще в двадцатом веке и проснулся уже здесь. Я никогда не выходил с толпой из передатчика и не шел к пещере. Ты же говорил, что разбудил меня в пещере!

— Не совсем так. Я просто не хотел запутывать тебя. В этом деле много такого, чего никто не может понять. Я хотел, чтобы ты был самим собой, пока я не узнаю от тебя как можно больше. Теперь ты знаешь всю правду. Что может быть запутаннее, чем вся эта история?

— Но я же не тот человек с горы! Кто он и откуда? Он не я!

— Нет, ты и есть он. Ты же видел, что стало с телами в пещере? Твой двойник, мой двойник, двойник Белема, женщина все они рассыпались. А кто ты, я не знаю. Это плохо, но ничего необычного в этом нет. Галактика велика, в ней много людей, не зарегистрированных нигде. Мы пытались выяснить твою личность. Ни по отпечаткам пальцам, ни по фотографии ты нигде не числишься. Однако, именно ты упал в обморок на склоне холма. Тебе пришлось приходить в себя дольше, чем нам. Когда ты проснулся, то назвал себя Кортлендом и преподнес нам поистине фантастическую историю. Ты и сам веришь в это. И, значит, не обманываешь меня.

— Конечно, нет. Я пустился в путешествие вместе с остальными. Я…

— Ты рассыпался в пыль, — нетерпеливо заметил Пайнтер. Подожди немного. Мне кажется я заметил кое-кого в толпе возле тебя. Включи.

Снова вспыхнул экран со сценой на холме. Камера дрогнув, проехала чуть влево и остановилась на человеке, который только что появился в кадре.

Де Калб!

Нет, не Де Калб. Белем. Он повернулся к камере, и я увидел, как свет отражается от его металлических глаз.

Дневной свет внезапно снова стал красным. Толпа вздрогнула, сгрудилась вокруг моего упавшего двойника. Белем тоже покачнулся. Холодный мозг механдроида собрал все свои ресурсы, чтобы противостоять тому, что хотело нарушить его целостность. Механдроид сделал то, что не сумел сделать человек. Он пошатнулся, оперся руками о камень, затем согнулся и спрятал лицо в ладонях. Но через четыре минуты он поднялся и спокойно пошел к передатчику. Шел он преувеличенно твердым шагом, на лице его было написано замешательство.

Пайнтер прошептал мне на ухо;

— Вот так было с ним.

Но шевельнувшееся в глубине моего мозга удивление отвлекло все мое внимание. Белем тоже смотрел на это и думал почти теми же словами, какие произнес Пайнтер.