Орлы в буре

Пизон встретился взглядом с Туллом и решил, что лгать было бы очень

плохой идеей. — Мы пришли посмотреть на орла, господин.

Тулл нахмурился. — Вы видели его на параде.

— Мы хотели помолиться в храме, господин. Сказать орлу, что мы

будем драться за него до последней капли крови. Что враг никогда не

прикоснется к нему. — Застенчивый, уверенный, что Тулл заставит их копать

ямы для нужников все лето, Пизон снова посмотрел вниз. — Я также хотел

вспомнить нашего старого орла. Это все, господин. К его удивлению, Тулл

начал смеяться.

— Это веские причины посетить святилище, и вы – отличные солдаты.

Пойдем со мной, — приказал Тулл.

Часовые не осмелились задавать вопросы офицеру ранга Тулла, и не

прошло и двадцати ударов сердца, как охваченный благоговением Пизон и

его товарищи вошли в святилище, а Тулл следовал за их спинами. Никто не

71

произнес ни слова. По молчаливому согласию солдаты осторожно опустили

ноги, чтобы их подкованные гвоздями калиги не стучали по полу. Свет, отбрасываемый десятками масляных ламп, сверкал на золоте и серебре, выставленных на всеобщее обозрение. Это был не просто дом орлов двух

легионов. Штандарт каждого подразделения, пехоты и кавалерии, также

покоился здесь. Взгляд Пизона сначала упал на знакомые образы императора, человеческих рук, дисков, полумесяцев, лавровых венков и наконечников

копий, но, как мотылек, привлеченный пламенем, его взор вернулся к орлам.

Отличающиеся от других, менее важных стандартов, культовые

золотые птицы покоились на специальных деревянных подставках, которые

удерживали их в вертикальном положении. Идентичные по внешнему виду, каждый можно было отличить от другого по цифрам, выгравированным на

прямоугольном постаменте квадратного сечения, на котором они стояли.

Пизон и его товарищи почтительно подошли к орлу с цифрой «V».

У основания горла Пизона забился пульс. Штандарт уже проходил

мимо него раньше, но он никогда не стоял так близко, никогда не имел

возможности рассмотреть его во всей красе. Восседающий на молниях, с

поднятыми крыльями, окруженными гирляндой, он был лучшим

изображением орла, которого он когда-либо видел, и воплощением

отчужденного величия. Его свирепые, надменные глаза пронзали Пизона, наполняя его удивлением и уважением.

— Кто ты? — Казалось спрашивал он.

— Я солдат Пятого легиона, — ответил Пизон в своей голове.

— Для чего ты здесь?

— Чтобы выразить свое уважение, — ответил Пизон.

— Последуешь ли ты за мной, даже на смерть?

— Это будет честью для меня.

Ответа не последовало, но гордость Пизона всколыхнулась. Он открыл

свою душу орлу и предложил истину. Не могло быть повторения того, что

случилось в лесу семь лет назад; если понадобится, он умрет за орла. Как и

его товарищи по палатке.

Пизон поклонился и отступил от орла. Один за другим его товарищи

сделали то же самое. Когда они завершили свое поклонение, Тулл

одобрительно кивнул. — Готово? — спросил он низким голосом.

— Да, господин. — Восхищение Пизона Туллом выплеснулось

наружу. — Не знаю, как тебя благодарить, господин. Ты привел нас сюда –

что ж, мы у тебя в вечном долгу. Благодарю, господин.

Его друзья поспешили согласиться. — Да, господин. Спасибо, господин.

72

Свирепый, нетерпеливый взгляд Тулла скользнул по их лицам. — На

мой взгляд, каждый солдат заслуживает права молиться перед орлом. —

Короткая улыбка исказила черты его лица. — А теперь, пожалуй, вам лучше

вернуться в казармы, а?

— А как же Туберон, господин? — Живот Пизона недовольно

скрутило. — Если он увидит нас…

— Ты оставишь Туберона мне. — Тон Тулла был твердым как гранит.

— Ясно?

— Да, господин! — Пизон был так счастлив, что готов был заплакать.

Глава VIII

Десять дней спустя Тулл сидел верхом на своем коне на плацу перед

фортом Ветера, а его центурия и остальная часть Первой когорты

выстроились перед ним. Самый старший центурион легиона и его

непосредственный командир Бассий, худощавый примипил, разъезжал взад-вперед, инспектируя легионеров. Девять других когорт Пятой тоже были там, Вторая рядом с Первой, а за ними, по две, остальные.

Справа от Тулла стояли солдаты Двадцать Первого легиона.

Присутствовали еще четыре легиона; также присутствовали десятки

вспомогательных когорт. Огромное пространство, редко заполняемое, было

плотно забито войсками. Это было волнующее зрелище, ознаменовавшее

начало кампании года. Другие группы армий уже ушли – легат Силий повел

значительные силы, чтобы разгромить хаттов, в то время как большая часть

кавалерии и несколько когорт легионеров отплыли к Германскому океану, их

задачей было высадиться в устье реки Амисия и нанести удар на юге, как

Тулл и его люди сделали в прошлом году. Солдаты на плацу должны были

составить основную армию Германика, и он лично возглавит их. Их первой