Орхидея съела их всех

Они всегда идут через главный вход: от него сильнее веет историей, и еще этот вход – самый приятный. Зачем входить через менее приятные двери или, того хуже, через те, которые ведут к магазину уличной моды, где можно купить три скверно сшитые футболки за десять фунтов? Почему бы не войти, как подобает?

– Обожаю “Селфриджес”, – говорит Бриония.

И это правда, она действительно без ума от “Селфриджес”. Она любит шествовать через главный вход и чувствовать себя немножко знаменитостью: в огромных солнцезащитных очках от “Шанель” и с сумочкой “Малберри” в руках. Правда, ноги уже сейчас болят. И с чего она решила отправиться за покупками в туфлях на шпильках? Ладно бы они были дорогими, а так – двести фунтов вместо шестисот или около того, которые пришлось бы отдать за “лабутены” с верхнего этажа. Что Брионии нравится в этих туфлях, так это то, что, когда она в них, ей кажется, она чуточку похожа на Сару Джессику Паркер, а может, даже на Скай Тернер. А явный их недостаток – то, что подушечки на ногах болят так, будто с них содрали подчистую все мясо. Наверное, придется доставать из сумки кеды “Конверс” раньше, чем рассчитывала, а это ужасно обидно, тем более что “конверсы” умещаются в сумочке гораздо лучше, чем туфли на шпильках. Она столько раз стирала кеды в машинке, что теперь они все в дырах и вылиняли. Мамашам среднего класса в Восточном Кенте все это представляется стильным, но вот в “Селфриджес”, пожалуй, может не прокатить – и бабуля тоже вряд ли одобрит.

Любимые туфли Брионии – пара изящных сандалий от Диора с многочисленными ремешками и стразами, она купила их через интернет после просмотра очередной серии “Секса в большом городе”. Сандалии прекрасные, но ходить в них невозможно. Помимо них у Брионии есть еще пар двадцать туфель на шпильках, причем каждую она надевала в среднем раза по три. Джеймсу не нравится, как она выглядит на шпильках. Он смеется над ней и изображает, как неловко она на них шатается. Флёр умеет носить шпильки и не шататься, но большую часть времени ходит босиком или в этих своих дурацких носках с пальцами, как у перчаток, – она и всех своих прославленных йога-учеников подбивает покупать такие же. Когда Клем ехала на вручение “Оскара”, Флёр дала ей несколько болеутоляющих таблеток, которые ее знаменитости покупают в аптеке по рецепту, и велела Клем принять их, перед тем как надеть туфли, купленные специально для церемонии. Очевидно, они все там так делают. А значит, единственный бокал шампанского, который им разрешен, ударяет по голове намного сильнее. Видимо, вот решение: три нурофена за раз. А может…

– Тут не слишком шумно для тебя, бабуль? – спрашивает Клем.

Из динамиков звучит песня Скай Тернер о том, как больно ей расставаться с парнем, которого она полюбила (ну ладно, с которым переспала) прошлым летом, пока они с Грегом “отдыхали друг от друга”. “Ты слишком идеален для меня” только что попала на первую строчку хит-парада синглов. Или как там это теперь называется.

– Нет, дорогая. Мне нравится эта песня. Так где же “Малберри”?

Беатрикс всегда совершает обход “своих” брендов, в которые она инвестировала, исходя из статей в журнале “Вог” или из рассказов внучек – правда, внучки уже староваты и не поспевают за модой, и с каждым годом положение только ухудшается. Впрочем, Бриония может быть вполне надежным показателем того, что сейчас на пике моды. Она никогда не просчитывает шаги наперед. Она покупает сумочку “Малберри” именно в тот момент, когда это делают все. Но все равно гораздо раньше, чем инвесторы сообразят, что в моде происходит нечто важное. В ноябре Беатрикс купила акции “Малберри” по 562 пенса – после того как в очередной раз прочитала об их сумочках в “Вог”. А сегодня их акции продают уже по 1 361 пенсу. Беатрикс купила акций на десять тысяч фунтов, и теперь ее доля составляет уже двадцать четыре тысячи. Конечно, придется выбрать удачный момент для их продажи, и в этом заключается одна из причин вылазок в “Селфриджес”. “Малберри” либо пойдет ко дну, либо останется на плаву. Вполне вероятно, что цены на их акции уже не будут подниматься, а может, вырастут опять. Трудно сказать.