Орел стрелка Шарпа

Бой барабанов не смолкал, барабанщики надеялись вселить мужество в солдат, заставить их продолжать наступление. И невероятное произошло – французы вновь устремились вперед. Они так верили в свою победу, что, не обращая внимания на павших товарищей, переступали через их тела и шли в атаку… и натыкались на безжалостную свинцовую стену. Задача была невыполнимой. На колонну обрушился свирепый шторм, она больше не могла идти вперед. Однако французы отказывались отступить и признать свое поражение. Шарп был восхищен, как и во время сражения при Вимейро, – войска противника несли невероятные потери, но офицеры раз за разом направляли солдат в новую атаку. Теперь они пытались перестроиться, хотя этот маневр явно запоздал. Шарп видел, что французы разворачиваются в шеренгу, офицеры отчаянно размахивают саблями, стараются вывести солдат из середины колонны на фланги.

Шарп поднял вверх ружье:

– За мной!

Солдаты закричали и устремились вслед за ним вниз по склону. Вряд ли французы сумеют перестроиться, но появление на фланге двухсот стрелков наверняка помешает им завершить маневр. Немцы из легиона присоединились к роте Шарпа. Союзники остановились в ста ярдах от фланга врага и открыли огонь – может быть, и не такой плотный, как с вершины холма, но достаточно эффективный, чтобы помешать неприятелю. Немцы начали надевать штыки: они понимали, что колонна не сможет долго выдерживать такой огонь, и Шарп тоже отдал своим людям соответствующий приказ.

Бой барабанов прекратился. Один из музыкантов еще продолжал бить в свой барабан, но атака окончательно захлебнулась. По склону холма пробежали яркие блики: это 66-й полк примкнул штыки. Выстрелы смолкли, британцы победно завопили. Смятые страшным мушкетным огнем, французы не стали дожидаться штыковой атаки, их ряды окончательно смешались, «орлы» поникли, синие мундиры устремились обратно к реке.

– Вперед! – закричали Шарп, немецкий офицер и командиры 66-го полка, стоявшие на вершине холма.

Сверкающая линия штыков понеслась вниз по склону. Шарп начал высматривать «орла», но все они находились далеко, и он повел своих солдат по диагонали, чтобы перехватить бегущих французов. Пришло время брать пленных.

Вскоре стрелки оказались среди синих мундиров. Французы побросали мушкеты и подняли руки. Один из офицеров не хотел сдаваться, но тяжелый палаш Шарпа легко отбросил в сторону легкую кавалерийскую саблю, и француз упал на колени, подняв над головой скрещенные руки. Шарп сразу забыл о нем. Он хотел поскорее добраться до берега, чтобы его солдаты не попали под огонь резервных полков. Туман почти рассеялся.

Часть французов остановились у речки, развернулись и приготовились отстреливаться. Пуля прошила рукав Шарпа, другая просвистела над головой, но уже в следующий момент французы дрогнули, и капитан, разбрызгивая сапогами воду, бросился навстречу врагу. За спиной стрелок слышал треск выстрелов, жужжали пули, но он вдруг повернулся к своим людям и приказал им остановиться, отойти от реки. Забрав пленных, они стали подниматься вверх по склону, так и не дав вступить в бой резервному батальону, который поджидал на другом берегу реки с заряженными мушкетами. Дело было сделано: первая атака отбита, склон Меделинского холма почти до самой вершины усеян телами солдат в синих мундирах. Конечно, будет еще одна атака, но сначала сторонам придется пересчитать живых и собрать мертвых.

Шарп поискал глазами Харпера и с радостью увидел, что сержант жив. Тут же он заметил широко улыбающегося лейтенанта Ноулза, клинок которого так и не был обагрен кровью.

– Так сколько сейчас времени, лейтенант?

Ноулз засунул саблю под мышку и достал часы:

– Пять минут седьмого, сэр. Потрясающе, не правда ли?

– Подождите немного, это еще цветочки! – Шарп рассмеялся.

К Шарпу подбежал Харпер и протянул сверток:

– Завтрак, сэр.

– Случайно не чесночная колбаса?

– Только для вас, сэр. – Харпер ухмыльнулся.

Шарп положил в рот ароматный кусочек мяса. Потом помахал руками и почувствовал, как напряжение постепенно покидает тело. Первый раунд завершен. Он посмотрел вверх, туда, где развевалось единственное знамя батальона. Рядом с ним подле своего дядюшки сидел на коне Гиббонс. Шарп надеялся, что лейтенант видел стрелков в деле и теперь его переполняет страх. Харпер перехватил этот взгляд и заметил выражение, промелькнувшее на лице своего командира. Сержант повернулся к солдатам своей роты, которые охраняли пленников и безудержно хвастались своими подвигами.

– Ладно, черт вас подери, вы здесь не на празднике сбора урожая! Перезарядить ружья! Французы скоро вернутся!

Глава двадцать вторая

Разгоревшаяся было битва стихла, и, по мере того как солнце поднималось все выше, ветер медленно относил дым в сторону, а долина реки стала постепенно заполняться британскими и французскими солдатами, которые оттаскивали раненых в безопасное место и хоронили мертвых. Люди, еще час назад пытавшиеся убить друг друга, теперь мирно болтали, меняли табак на продукты, а вино на бренди.