Орден неудачников

— Я хотел рассказать, — мастер Тянь бережно подносил свою свечу по очереди к оставшимся в подсвечниках, будто это было самым важным делом на свете, и потому говорил медленно, — едва ли это важно, но прошу, не смейтесь надо мной, — рассказать, что у меня пропадают вещи. Три иглы из набора. Понимаете, не весь набор, а только три. И бинты. Я думал, их унесло ветром, но не могло же их так далеко унести из сада. Часть моих трав, не самых ценных. А теперь ещё Скворец убежал, и я не могу его дозваться. Он почему-то никогда не лает — очень трудно его искать.

Сун Юньхао пробормотал задумчиво:

— Скворцы так-то и не должны лаять, нет?

Мастер Тянь зажёг последнюю свечу, аккуратно задул свою и сказал:

— Это щенок, которого я лечил. А-Сюань так его прозвал ради смеха: болтливый как скворец — как раз потому, что он всё время молчит.

— Это чудовище, а не пёс! — возмутилась Биси.

— Это щенок, — повторил мастер Тянь. — Вы его видели, барышня?

— Носится там за оградой. Не беспокойтесь, он цел и невредим. — На всякий случай она промолчала, что прогнала его: тварь явно была живучая.

Сун Юньхао, которого пёс не слишком занимал, проговорил всё так же себе под нос:

— Вот про демонов-мелких воришек я пока не слышал.

— Понимаю, вы мне не верите, — вздохнул мастер Тянь.

— Отчего же? История о пропажах не чуднее, чем пятна крови, пролитой неведомо кем. А эти картины…

— Ту, что справа, писал Ян-сюн. — Мастер Тянь обвёл взглядом комнату и, словно не зная, чем ещё помочь, указал на кресла: — Гости сегодня сидели здесь. Хозяин велел А-Сюаню сдвинуть кресла. Ничего не поменялось…

Ровно в тот миг, когда он вновь задумался, что прибавить, протяжный скрип раздался снова — будто нарочно поджидал, и на этот раз он был медлительнее и громче. Биси думала, что при свете и в компании не испугается вовсе, но её вдруг мучительно затошнило, звук был болезненный, долгий — она представила вдруг невообразимое: скрип пилы, режущей кость, суставы, вывороченные под тяжестью цепей. Тот, кого мучили, не мог даже закричать, и это молчание оглушало. Она заткнула ладонями уши. Сун Юньхао повернул голову, сказал ей что-то — она не слышала.

И не слышала, но видела, как распахнулись двери соседней комнаты, и что-то огромное и тяжёлое вырвалось наружу. Биси стояла в стороне, и её не задело. Мастер Тянь увернулся с трудом, едва удержавшись на ногах. Сун Юньхао подпрыгнул, приземлился на пол уже по другую сторону этой штуки, которая бешено дёргалась и тряслась, и странно, со спины, рубанул клинком, не саму штуку, а воздух, но волна его силы ударила по ней и завалила набок.

Биси отняла ладони от головы, подскочила поближе: поверженное чудовище мгновенно перестало пугать. Это было кресло — не такое уж и огромное, как померещилось со страху, но громоздкое, с высокой спинкой и удобными подлокотниками. Кресло было посажено на подставку на колёсах. Беспомощные, они и теперь с яростным скрипом вращались в воздухе.

Мастер Тянь хотел как будто взяться за рукоятку на спинке кресла, чтобы перевернуть вновь, но не стал. Его тёмные глаза казались не испуганными, а измученными, и Биси снова вспомнила сестрёнку.

— Что там внутри? — спросил он слабо, и, прежде чем Сун Юньхао переступил порог соседней комнаты, Биси сказала быстро:

— Я туда уже ходила — там только лекарский манекен.

Она не хотела думать, появилось ли это передвижное кресло из воздуха, или она просто проглядела его в прошлый раз из-за глупого страха.

— У нас никогда не было манекена, — сказал мастер Тянь тихо.

Они влетели в комнату, кажется, все одновременно, и теперь вдруг Биси увидела ясно, что фигура не двигалась, а стояла относительно прямо лишь потому, что была прикручена обрывками верёвок и бинтов к старому резному шкафу. Биси вспомнила про Лисье пламя, заставила шарик повиснуть прямо над шкафом. На его открытых полочках прежде стояли вазы или какая-то посуда, а теперь остались только проплешины пятен.

— Хозяин Цзинь, — сказал мастер Тянь бесцветным голосом.

Биси нехотя скосила глаза на тело. Ну да, не лекарское пособие, если приглядеться, — но признать в нём человека, совсем недавно бывшего живым, она так и не смогла. Тело было иссохшее, жёлтое.

Мастер Тянь прижал пальцы к шее трупа, но и так было ясно, что пульса нет.

— Да это трёхсотлетняя мумия, — пробормотала Биси. — Как из гробницы откопался.

— Это он. Цзинь Пин.

— Вы сказали, хозяин Цзинь ушёл, — сказал Сун Юньхао резко.

— Да. Не знаю. — Мастер Тянь бережно вытащил иголку из виска мумии. — Я ушёл прежде всех. Не знаю. Я подумал, они уехали, потому что не слышал голосов и свет в доме погас. С ним был А-Сюань.

— Ждите, — Сун Юньхао вышел, стукнув по двери кулаком.

Биси поняла вдруг, что травой, ни зелёной, ни сухой, в доме больше не пахло, но не пахло и трупом. Она сунула нос к самой шее хозяина Цзиня — воняло только затхлостью. Ни ран, ни укусов она не разглядела и не унюхала.