Оракул выбирает королеву

…Потом, когда она вернулась, Леона долго и маленькими глотками пила обжигающе-горячий напиток, откусывала пирожки и рассказывала Злате о своем путешествии, разумеется, замалчивая то, о чем подруге знать не следовало.

В итоге получилось так, что Леона, так и не выполнив заказ Феломены, совершенно случайно встретила старого знакомого — ну, из тех, что при дворе, они поехали к нему, и там она пожила некоторое время.

— Он тебе предложение сделал? — строго спросила Злата, уплетая ватрушку.

— Нет, — вздохнула Леона, — но кое-что он мне все-таки сделал, если можно так сказать.

В голубых глазах Златы появилось недоумение.

— Ребенка он мне сделал, — все же призналась Леона и поспешно добавила, — чему я очень рада, если честно.

— Да как же так-то? — ошарашенно спросила Злата и отставила свою чашку, — ты так спокойно говоришь о том, что тебя обесчестил мужчина, и еще и не собирается жениться?

Леона пожала плечами. Вот ведь вопрос… А если бы Арман предложил, что тогда?

Она передернула плечами.

Она бы отказалась. После того, что он сделал… она и видеть его не желает, не говоря уж о прочем.

— Мы бы все равно не ужились. — со вздохом сказала она, — как по мне, так уж лучше так, чем быть игрушкой мужчины, которого не слишком-то и любишь.

— А разве так бывает — не слишком? Я всегда думала, что или любишь, или нет. Странная ты. "Не слишком", хм.

Леона откинулась на спинку стула. Чувствовала себя она очень сытой и почти счастливой.

— Ну что я поделаю? Зато теперь у меня будет малыш. Понимаешь, я ведь долго не могла забеременеть. А тут раз — и готово. Я рада. Думала, что и ты порадуешься.

— Я тоже рада, если ты рада, — смущенно пробормотала Злата, — но как-то все это странно.

— Так бывает, — улыбаясь, сказала Леона, — поверь, еще и не так бывает…

— Значит, ты ему ничего не скажешь о ребенке? — вопросы сыпались из Златы как горох из дырявого мешка.

— Не скажу, — заверила Леона.

Она в самом деле думала, что будет так. Нужно было начинать новую жизнь — без Армана. Впрочем, новая жизнь по большому счету ничем не отличалась от старой. До того, как она его повстречала.

* * *

Арман объявился неожиданно, когда Леона уже и перестала его ждать — а в том, что она все-таки его ждала, стоило признаться хотя бы самой себе. Она ждала месяц, другой… Дни покатились, и однажды, когда она чуть ли не впервые не прислушивалась к шагам за запертой дверью и не выглядывала в окно, тщетно пытаясь разглядеть силуэт Рекко над городом, раздался осторожный стук в дверь. Такое вот противоречие: она старалась Армана забыть, но вместо этого изводила себя и надеялась.

Леона отперла дверь, и вместе с гаснущим рассветом в ее квартиру шагнул Король, мужчина, от одного вида которого ей показалось, что ее заживо режут на части. Она даже говорить не могла, молча шагнула в сторону, позволяя пройти — ну а как еще, когда он — король?

Арман так же молча миновал коридор, оттуда, осмотревшись, прошел в гостиную. Нагло, не дожидаясь приглашения. Леона прикусила губу изнутри, до крови, чтобы заставить себя двигаться, и медленно пошла следом. Чувствовала она себя при этом так, как если бы шла к эшафоту. И ловила себя на том, что жадно пожирает глазами мужчину, которого только начала забывать.

Он… почти не изменился. Разве что немного похудел, как будто потемнел лицом… Это сложно понять и объяснить, но в Армане как будто стало меньше света — хотя его и так было не много. Леоне показалось, что Арман весь стал будто жестче, жесткость эта затаилась в движениях, в замершем и каком-то вымученном выражении лица, в глазах, которые стали похожи на бездушные зеркала. Но в целом, конечно, если не обращать внимание на такие мелочи — за которые может цепляться только взгляд бывшей любовницы — Арман выглядел роскошно. Идеально причесанный, волосы собраны в низкий хвост, прекрасно и дорого одетый, белая сорочка, черный сюртук и бриджи. Грудь пересекла перевязь, обильно расшитая золотом. И ножны, в которые была вложена шпага, тоже сверкали золотом и камнями.

"Зачем он здесь?" — обреченно подумала Леона, останавливаясь у входа, в то время как Арман замер у темнеющего окна. Он стоял к ней спиной, и Леоне вдруг стало понятно, что он попросту не решается… Да, король — и не решается — посмотреть ей в лицо.

Молчание затягивалось. Леона подумала о том, что можно было бы предложить его величеству чаю… И как же это глупо, предлагать чай тому, кто тебя отвел на верную смерть, тому, кто лгал. Но в то же время чай — прекрасный повод начать разговор. А поговорив, Арман быстренько уберется восвояси, потому что ничего приятного Леона ему говорить не собиралась. Ей даже досадно стало оттого, что она почти переломила себя и глупые чувства, а он взял — и явился.

— Как ты… здесь? — наконец спросил Арман.

Тихо так спросил, едва слышно. И повернулся к Леоне, окинул пристальным, очень внимательным взглядом.

Она откашлялась. И, глядя куда-то на потертый ковер, пробормотала:

— Хорошо. Спасибо, ваше величество. Все хорошо.