Клэр машинально улыбнулась, хотя он и не мог этого видеть. Никогда еще он не был с ней так откровенен, никогда не говорил ей о своей привязанности. Она улыбнулась, ожидая, что на нее нахлынет счастье, и не могла понять, отчего этого не происходит. Возможно, из-за того, что говорил он так убежденно, так категорично, ей не хотелось, чтобы это было правдой, не в буквальном смысле, ведь и с ней может что-то случиться, как с Эммой. Внезапная болезнь, внезапная смерть. Она все думала, думала и думала, чувство вины заставляло ее снова и снова прокручивать в голове события – что было бы, если бы она не уговорила его поехать в Нью-Йорк, что было бы, если бы она не пошла в тот день на ланч, если бы сумела убедить его раньше не таиться со своим горем, – хотя внутренне она понимала, что этот кризис все равно случился бы. Она понимала, что это еще не конец.
Все остальное время их пребывания в Нью-Йорке Бойд был еще более отстраненным, чем в первые дни знакомства. Она пристально следила за ним, стараясь не дать ему это почувствовать. Замечала малюсенькие капли пота на лбу у корней волос и над верхней губой. То, как неловко вертит он в руках вещи, словно пальцы его не слушаются. Она видела, как при разговоре с людьми он отводит глаза и как их слова проскальзывают мимо его сознания. Как он часами просиживает над своими чертежами, не изменив ни единой линии. Когда подошел срок подачи проекта, она застала его за тем, что он просто стоит, уставившись в пространство. Она не могла придумать способа снять заклятие, вызволить его. Она чувствовала себя так, словно стоит на краю обрыва, заглядывая в пропасть, и ее сердце начинало колотиться всякий раз, когда она заговаривала с ним.
– Мы можем просто уехать домой. Ведь так? – тихо произнесла она за завтраком. – Если проект готов, мы можем уехать. Нет необходимости задерживаться дольше. Нам незачем присутствовать на приеме… – Она вдруг поняла, как истосковалась по дому, ей до боли захотелось вернуться. Она мечтала оказаться в Хэмпстеде, в их доме с террасой и маленьким квадратным садиком, чтобы из школы вернулся Пип, пахнущий карандашной стружкой, и попросил обнять его. Она мечтала о понятных вещах, в отличие от их поездки в Нью-Йорк, которая уж точно не походила на медовый месяц.
– Уехать? Я не могу уехать! – ответил Бойд, переходя почти на крик. Он отчаянно затряс головой. – Я не могу уехать домой. Я должен быть здесь.
– Ладно, – пробормотала она, и в этот момент он вновь был совсем чужим. В глубине его существа пряталось нечто такое, чего она не узнавала. – Можно мне посмотреть на твои эскизы? – спросила она.
Он вздохнул и отвел взгляд.
– Да, если хочешь. Они забавные, – сказал он. Но они не были забавными. Бойд спроектировал здание величественное и одновременно элегантное, простое, но приковывающее внимание. Чего в нем не было, так это новаторства. Это был превосходный образец европейской архитектуры в стиле боз-ар, он прекрасно смотрелся бы где-нибудь на Елисейских Полях. Там не было ни египетской часовой башни, ни остроконечных обелисков, никакой экзотики. Клэр попыталась скрыть свое замешательство, если не сказать разочарование. Казалось, ему нет никакого дела до ее мнения, но все же она высказала его, стараясь, чтобы ее слова прозвучали как можно увереннее.
– Я думаю, это прекрасно, Бойд. Просто великолепно.
– Правда? – спросил он. Но подтверждение ему не требовалось. Вопрос прозвучал насмешливо, и слова одобрения замерли у нее на губах.
Когда они вошли в просторный холл отеля «Астор», где был устроен прием, Клэр почувствовала, как по телу Бойда пробежала дрожь, его бил озноб, словно он мерз в этот теплый майский вечер. Клэр было совершенно безразлично, что на ней гораздо меньше украшений, чем на других дамах, что платье у нее совсем не модное. Ей было безразлично то, что на нее смотрят свысока и называют
Молодой мэр произнес речь об их стремительно развивающемся великом городе и об успешной борьбе с коррупцией. Слушая его, Бойд побледнел. Он излучал напряжение и, когда вечер подходил к концу, пересек зал, чтобы поговорить с мэром, который беседовал с двумя другими мужчинами. Потом они вернулись в свои апартаменты и на следующий день отплыли домой; неделю спустя они узнали, что Бойд выиграл конкурс и здание будет построено по его проекту. Тогда он крепко обнял Клэр, в первый раз за долгое время.
– Спасибо тебе, Клэр. Ангел мой, спасибо тебе, – прошептал он. – Я бы не вынес этого без тебя.