Opus 1

Герберт, не ответив (ожидаемо, учитывая его незнакомство с Шекспиром), вцепился пальцами в её предплечья. Земля рывком ушла из-под ног, закружив их в карусели взвихрившегося пространства, заставив зажмуриться.

К моменту, когда Ева вновь ощутила землю под ногами, Герберт уже отпустил её.

Девушка услышала песнь близкой воды. Осторожно открыла глаза – некромант стоял у ручейка, журчащего по камням в низине, рассекавшей редкий хвойный лес. Тихо подождала, пока Герберт оглядится; последовала за ним, когда тот стал подниматься по крутому склону оврага, усыпанному длинными рыжими иглами.

– Это исток реки, верно? – Ева оглянулась на воду, прозрачной вуалью обволакивавшую мшистые валуны. – Реки Лиде… как её там?

Некромант, словно не слыша, сосредоточенно карабкался наверх. Склон был так крут, что время от времени руками в перчатках Герберту приходилось касаться земли.

– Послушай, я могу отвлекать тебя вопросами до бесконечности, – заметила Ева невзначай. Она забиралась следом, цепляясь за корявые узлы еловых корней, прошившие склон насквозь. – И если поблизости нет затаившихся врагов, в чём я сильно сомневаюсь, проще ответить.

– Да, это исток реки Лидемаль, – нехотя бросил Герберт. – А наверху – древний храм Четверых.

– Четверых?

– Стихийные боги. Керфианцы верили в них, пока это верование не вытеснил культ Жнеца и прочих. Но Четверых до сих пор чтят в Риджии. И в других странах тоже. – Он пренебрежительно мотнул головой. – Глупцы.

Они наконец выбрались из оврага. Взору Евы предстал остов стен некоего здания, сложенного из грубых булыжников. Расцвеченные сиреневым мхом, мерцавшим в лесной полутьме, камни серели среди золотистых древесных стволов: у здешних хвойников они были абсолютно гладкими, раскидывавшими ветви высоко над землёй.

– Дай-ка угадаю, – произнесла Ева. – Храм разрушили последователи вашей веры, так?

Вновь проигнорировав её слова, Герберт двинулся в глубь леса вдоль одной из стен.

За развалинами храма ждал круг из восьми больших, с Герберта высотой, стоячих камней. Двух красных, словно марсианские скалы, двух синих, как лазурит, двух малахитово-зелёных и двух безупречно белых, не тронутых веками, не перекрашенных течением времени.

– Я чувствую… возмущения. – Некромант прошёл в круг, выстланный колючим хвойным ковром. – Должно быть, жрецы Четверых тоже их чувствовали. Потому и построили здесь храм… не подозревая о стыке между мирами. Вопрос в том, как увидеть проход. – Он обвёл камни оценивающим взглядом, точно присматриваясь к врагу. – Ну-ка…

Ева смотрела, как Герберт вычерчивает руны. Вспомнила слова демона.

– Заклинания тут не помогут, – произнесла она уверенно.

Герберт не ответил, и ещё минут пять Ева терпеливо следила, как он плетёт заклятие за заклятием: если некромант и досадовал от того, что ни одно из них не приносит результата, то ничем этого не выдавал.

– Я же говорила, – пожала плечами девушка, когда Герберт опустил руки.

– Рад, что за неполные две недели пребывания в Керфи ты успела стать экспертом в области магии, – ядовито откликнулся тот.

– «Если сумеете постучаться». Так сказал Мэт. Что нужно не принимать за истину то, что мы видим. – Тихо ступая по ковру из игл, Ева подошла ближе. – Где возмущения сильнее всего?

– Наверное, я не случайно творю заклятия именно здесь?

Встав бок о бок с некромантом, Ева прикрыла глаза.

Она не могла быть уверена в своей догадке. О том, что именно нужно делать. С другой стороны, она верила в волшебство задолго до того, как столкнулась с ним здесь – и точно знала: если ты чего-то не видишь, это вовсе не означает, что этого не существует. А глаза, навязывающие тебе исключительно материальную картинку мира, порой только мешают.

К примеру, когда ты пытаешься играть на невидимой виолончели.

Она протянула руку, но ладонь ушла в пустоту. Нет… неправильно. Она не сосредоточилась как должно. Совсем как с музыкальной магией или призывом смычка. Нужно представить дверь, перед которой она стоит, всей душой поверить в то, что она там есть, и тогда…

Ева вскинула руку. Осторожно двинула её вперёд.

Уткнулась кончиками пальцев в нечто, очень похожее на холодный шершавый камень.

Сжав ладонь в кулак, девушка уверенно постучала – и, открыв глаза, увидела двустворчатые двери в каменной арке, украшенной затейливой растительной резьбой.

– Ты только что постучала по пустоте?

– По двери, – поправила Ева.

– Хочешь сказать, ты её видишь?

– В моём мире говорят: «Увидеть – значит поверить». Но иногда нужно поверить, чтобы увидеть. – Она отступила на шаг. Взяв некроманта за рукав, потянула его за собой. – Если я правильно помню инструкции Мэта, сейчас нам должны…

Дрогнув, двери медленно и совершенно беззвучно отворились.

– …открыть, – закончила Ева.

За каменной аркой переливалось прозрачное марево изломанного пространства. То же, что Ева видела в гексаграмме, откуда явился демон.

Миг спустя оттуда вышел гном.