Оптимизм — это недостаток информации!

Во время войны не хватало многих продуктов, в том числе и

куриных яиц. Для приготовления яичницы и омлетов

пользовались яичным порошком, который поставляли

в Россию американцы по ленд-лизу. Народ к этому

продукту относился недоверчиво, поэтому в прессе

постоянно печатались статьи о том, что порошок очень

полезен, натуральные яйца, наоборот же, очень вредны.

Война закончилась, появились продукты, и яйца стали

возникать на прилавках все чаще. В один прекрасный день

несколько газет поместили статьи, утверждающие, что яйца

натуральные очень полезны и питательны. Говорят, в тот

вечер Раневская звонила друзьям и сообщала:

– Поздравляю, дорогие мои! Яйца реабилитировали!

* * *

– Я рекомендовал вам выкуривать только по одной

папиросе после еды. И вот результат: у вас прекрасный

здоровый вид, вы заметно поправились, – с оптимизмом

говорит врач.

– Вы хотите сказать, что жопа стала еще толще.

Неудивительно, я ведь теперь ем по десять раз в день, чтобы покурить, – объясняет Раневская.

* * *

– Вот ваши снотворные таблетки, Фаина Георгиевна, этого

вам хватит на шесть недель.

– Но, доктор, я не хотела бы спать так долго!

* * *

Раневская, рассказывая о своих злоключениях в

поликлинике, любила доводить ситуацию до абсурда. В ее

интерпретации посещение врача превращалось в

настоящий анекдот:

«Прихожу в поликлинику и жалуюсь:

– Доктор, у меня последнее время что-то вкуса нет.

Тот обращается к медсестре:

– Дайте Фаине Георгиевне семнадцатую пробирку.

Я попробовала:

– Это же говно.

– Все в порядке, – говорит врач, – правильно. Вкус

появился.

Проходит несколько дней, я опять появляюсь в кабинете

этого врача:

– Доктор, вкус-то у меня появился, но с памятью все хуже и

хуже.

Доктор обращается к медсестре:

– Дайте Фаине Георгиевне пробирку номер семнадцать.

– Так там же говно! – ору я.

– Все в порядке. Вот и память вернулась».

* * *

– Этот доктор творит чудеса! Он буквально за минуту

вылечил все мои болезни, – саркастически заметила Фаина

Георгиевна после посещения врача.

– Каким образом?

– Он сказал, что все мои болезни – не болезни, а симптомы

приближающейся старости.

* * *

Раневская со сломанной рукой в Кунцевской больнице.

– Что случилось, Фаина Георгиевна?

– Да вот, спала, наконец приснился сон.

Пришел ко мне Аркадий Райкин, говорит:

– Ты в долгах, Фаина, а я заработал кучу денег, – и

показывает шляпу с деньгами.

Я тянусь, а он зовет:

– Подойди поближе.

Я пошла к нему и упала с кровати, сломала руку.

* * *

– На голодный желудок русский человек ничего делать и

думать не хочет, а на сытый – не может.

* * *

Раневская любила повторять: из жизни нужно по

возможности устранять все, для чего нужны деньги. Но с

досадой добавляла афоризм Бальзака: «Деньги нужны

даже для того, чтобы без них обходиться».

* * *

– Почему вы играете на деньги?

– Играть на деньги можно в трех случаях: если есть

способности и деньги, если нет денег, но есть способности, и если нет способностей, но есть деньги.

* * *

– Природа весьма тщательно продумала устройство нашего

организма, – философично заметила однажды Раневская. –

Чтобы мы видели, сколько мы переедаем, наш живот

расположен на той же стороне тела, что и глаза.

* * *

– Фаина Георгиевна, как вы считаете, сидеть в сортире – это

умственная работа или физическая?

– Конечно, умственная. Если бы это была физическая

работа, я бы наняла человека.

* * *

– Наш водитель Ковшило ненавидит меня за то, что он

возит меня, а не я его, – заметила Раневская.

Когда он приезжал за ней на своем «каблучке», соседи по

дому кричали:

– Бабушка, что сегодня развозите?

* * *

Великая русская актриса Александра Яблочкина пребывала

в девицах до старости. Как-то она спросила у Раневской, как, собственно, занимаются любовью. После подробного

рассказа Раневской Яблочкина воскликнула:

– Боже! И это все без наркоза!!!

* * *

Сотрудница Радиокомитета N постоянно переживала

драмы из-за своих любовных отношений с сослуживцем, которого звали Симой: то она рыдала из-за очередной

ссоры, то он ее бросал, то она делала от него аборт…

Раневская называла ее «жертва ХераСимы».

* * *

– У меня будет счастливый день, когда вы станете

импотентом, – заявила Раневская настырному ухажеру.

* * *

Расставляя точки над i, собеседница спрашивает

у Раневской:

– То есть вы хотите сказать, Фаина Георгиевна, что Н. и Р.

живут как муж и жена?

– Нет. Гораздо лучше, – ответила та.

* * *

Отправившись – от нечего делать на гастролях днем – в

зоопарк, артисты увидели необычного оленя, на голове

которого вместо двух рогов красовалось целых четыре.

Послышались реплики:

– Какое странное животное! Что за фокус?

– Я думаю, – пробасила Раневская, – что это просто вдовец, который имел неосторожность снова жениться.

* * *

Однажды Раневская спросила Ахматову:

– Кто муж овцы?

Ахматова сказала:

– Баран, так что завидовать нечему.

* * *

Как-то в 60_е годы Раневская и еще несколько артисток ее

театра поехали по путевке на Черное море. А муж одной из

ее товарок достал путевку в другой санаторий этого же

курорта. Потом Фаина Георгиевна рассказывала:

– И вот раз муж пришел навестить жену. Прогуливаются