Операция «Танненберг»

Эсэсовцы с флангов, правда, к месту прорыва еще не подтянулись. А вот несколько тевтонских всадников уже ломанулись через заросли с обоих сторон.

За конными рыцарями спешили пешие кнехты.

Бурангул и дядька Адам уже натягивали луки.

Глава 39

— Телль? Вальтер? Жив?

Бурцев озирался вокруг, но видел лишь неподвижные тела. Все вперемешку — немцы, швейцарцы…

— Вроде как, — над телами качнулся арбалет. Один только. Зато уже заряженный.

А всадники — те, что слева, — уже метрах в сорока. Были бы в поле, а не в лесу — давно бы изрубили всех в капусту. И те, что справа, скоро доберутся.

Закопошились уцелевшие швейцарцы. Человек пять еще живы. Правда, пока эти пятеро зарядят свои самострелы…

— Вальтер, прикрой справа! — крикнул Бурцев.

Левым — самым опасным — флангом займется он сам. С Бурангулом и дядькой Адамом — они уже мечут в атакующих стрелы со скоростью, на которую способны лишь опытные лучники. Но одних стрел мало… Стрелами приближающихся всадников уже не остановить. Слишком много противников, и слишком они близко.

И — эх! Вторая граната мертвого эсэсовца полетела под копыта вражеских лошадей.

Бухнуло.

Рыцарскую конницу разметало. Завалило на полном скаку. Снесло и посекло осколками.

Из свалки и дыма вырвался один-единственный жеребец. Обезумевший, с кровавыми потеками на белой попоне и бляхах доспеха, с разбитым седлом и порванным поводом.

Бурцев подхватил с земли автомат убитого солдата цайткоманды. Саданул очередями по отставшей пехоте. Пехота отступила.

Есть! Слева — чисто!

Он обернулся. М-да… Вообще-то под «прикрой справа» Бурцев подразумевал нечто другое. Арбалет Вальтера он подразумевал.

Телль, однако, понял его слова буквально.

Телль бросил арбалет под ноги. И прикрыл. И заслонил. Как просили. И себя прикрыл, и Бурцева с лучниками. Поднятой павезой с красной надписью. Дырявой, как решето, от пуль и осколков. Но тоже, в общем-то, неплохо: в здоровенном щите застряли две тевтонские стрелы.

«Спаси, Святая Мария»…

Тум-п, — с сухим стуком ударила в павезу третья.

На этот раз Святая Мария спасала…

Так они и отбивались. Вальтер — в роли щитоносца. Присев на колено, удерживал дырявую повезу. Бурцев, вскрыв подсумок мертвеца, быстро перезарядил «шмайсер», положил ствол на верхний край щита и шмалял короткими очередями. Упор был хорош. И пули редко летели мимо цели.

Бурангул с дядькой Адамом прикрывали тыл.

Рядом залегли уцелевшие арбалетчика Телля. Один — контуженный. У другого — кровит шестипалая рука. Но швейцарцы помогали, чем могли. Одни перезаряжали самострелы, другие слали из арбалетов стрелу за стрелой. Редко, но метко.

Общими усилиями удалось отогнать врага.

Зона прорыва ширилась. Эсэсовцев здесь больше видно не было — немногочисленные солдаты цайткоманды не успели сюда подтянуться. По флангам среди зеленки лишь изредка метались рыцари в белом и темные одежды кнехтов. И справа, и слева царила сумятица. Облавная цепь смешалась. Немцы утрачивали контроль над ситуацией.

Спохватившись, ударили минометчики. Безрезультатно: мины со свистом перелетали через головы Бурцева и его бойцов и ложились где-то перед взломанным строем. Нещадно секли деревья осколками. А если и доставляли кому-то беспокойство, так это кнехтам и рыцарям, выдвинувшимся на свою беду вперед — дальше чем следовало бы.

Что ж, пока царит бардак — самое время имитировать прорыв. И прятаться. И сматываться. Благо, брешь уже такая, что хоть целый татарский тумен выводи.

С дикими воплями — каждый орал за десятерых — они бежали по лесу. Уводя немцев за собой. Дальше, дальше… Бурцев палил на ходу. Во все что двигалось. В белые и серые плащи с черными крестами. В черные куртки кнехтов.

Потом «шмайсеровский» магазин опустел. Бесполезный «МП-40» полетел в кусты. Дальше они бежали тихо и молча. Теперь кричали и стреляли сзади. Немцы клюнули, погнались. Отчаянный бой, неожиданно большие потери и пробитая брешь, убедили врага в том, что добыча ускользнула. Наспех восстановленная облавная сеть разворачивалась, чтобы заново прочесывать лес. Но уже в обратном направлении.

Им удалось оторваться и скрыться из виду. Однако среди швейцарцев были раненные. А с раненными далеко не уйдешь. Нужно было укрытие. Надежное. Срочно.

Вальтер вел за собой. Говорил — знает куда. Обещал спрятать.

Долго шли по ручью, потом — по краю небольшого болотца, потом снова выбрались на сухое.

— В овраг, — крикнул Бурцев. — Туда! Бегом!

Овраг прямо по курсу был хороший — большой, глубокий, густо заросший. Подходящий. Может укрыть не один десяток беглецов. Если повезет — укроет и их.

— Нет, — неожиданно возразил Телль. — Не туда! В ту сторону!

Вальтер указывал на холм чуть поодаль. Лысый такой, с чахленькой растительностью.

— Ты что, сдурел?! — Замахал руками Бурцев. — Там и одному человеку спрятаться негде.

— Есть где. Поверь, я знаю этот лес. И его тайные места знаю тоже. Бежим!