Читаем Операция продолжается полностью

Операция продолжается

Возняков бодро продолжал:

— Смонтировали две буровые вышки на правом берегу. Начали бурить. Ох и досталось нам в этой пойме. Песок-плывун, а в нем частые включения глыб и валунов известняка. Крутится такой валун под буровым снарядом, ни дробью, ни твердыми сплавами, ни алмазами его не возьмешь — резцы вышибает. Авария за аварией! Но все же выкрутились. Стали проходить наносы ударным способом. Разбивали валуны. В коренные породы врезались — и на тебе! — продуктивный горизонт тут же. А кондиционного боксита, образцы которого в реке находили, нет! Есть только жидкие включения серого боксита.

— Он что, неподходящий, ценности не имеет? — спросил Володя.

— Для алюминиевой промышленности не годится. Не кондиционен — так говорят технологи. Много вредных примесей.

— Понятно.

— Тут война началась. Нас стали торопить. Увеличили число буровых до четырех. Стали форсировать поиски. К осени убедились — на правом берегу продуктивная толща выклинивается. Выходит на поверхность отдельными языками, а основное месторождение, оказывается, надо искать на левом берегу. Туда, полого падая, уходит продуктивная толща.

— Надо было геофизику ставить! — заявил Стародубцев.

— Ставили, — огорченно отмахнулся Возняков. — Геофизики нас только запутали. Методика геофизических работ еще далека от совершенства, геофизическая аппаратура тоже…

— Вы что, не верите в геофизику?

— Почему же… У геофизики большое будущее. Но на данном этапе… — Возняков развел руками. — Сами посудите. Геофизики проработали у нас все лето. Съели все наши деньги. А что дали? Приблизительно определили простирание известняков, к которым приурочен рудоносный горизонт. Эти известняки мы и без них проследили. А вот где скважину закладывать? Ведь площадное распространение известняков только в нашем районе превышает тысячу квадратных километров. Вот и решайте! Мы пробурили на левом берегу несколько скважин, основываясь на данных магнитометрической съемки, а вскрыли все тот же некондиционный серый боксит. Содержащийся в нем пирит дает ложные аномалии.

— Н-да, дела… — задумываясь, пробурчал Стародубцев.

— Мы решили пробурить несколько скважин вдоль левого берега реки. Ведь где-то там пласт выходил на поверхность. Прошли восемь скважин — опять сюрприз. Продуктивная толща вдруг нырнула сразу на двести метров в глубину. Оказывается, река текла как раз по зоне какого-то древнего тектонического нарушения. Попросту говоря — по сбросу. Давняя подвижка пород когда-то разорвала рудоносные известняки, по этому-то нарушению и пошел сток поверхностных вод. Мы решили, что за зону разлома попал лишь маленький язычок месторождения, оставшегося на двухсотметровой глубине. Вопреки проекту, я решил на свой страх и риск перенести буровые за линию сброса, на километр в сторону от реки. Николашин тоже считал это единственно правильным решением. И вот — первая же скважина вскрыла диаспоровый боксит! — Возняков воинственно оглядел присутствующих. — Вопреки сомнениям специалистов управления и вашим тоже, Василий Гаврилович! — дружелюбно погрозил он худым кулаком Мокшину.

— Ну уж, и меня туда же причислили! — улыбнулся Мокшин. — Я ведь вас тогда поддерживал, только высказал некоторые предположения. Но отнюдь не сомнения!

— Ну, пусть предположения, — миролюбиво согласился Возняков. — Главное в другом. Теперь выяснилось, что серый боксит подстилает основное месторождение. Осинцев поднял всего тридцать сантиметров серого боксита, а диаспорового — почти десять метров. Выходит, что ценные сорта бокситов где-то перед рекой выклиниваются, а подстилающий их пиритизированный боксит имеет большое площадное распространение, что и ввело в заблуждение геофизиков.

— А как же обломки диаспорового боксита оказались в реке? — спросил Володя.

— Можно предполагать, что небольшой язычок основного рудного тела тоже попал за линию сброса и где-то выходит на поверхность. Он настолько невелик и так хорошо замаскировался, что мы не сумели его обнаружить.

— Вполне достоверная версия, — согласился Стародубцев.

— Скажите, пожалуйста! — удивился Возняков. — Даже вы, не специалист, все поняли!

— Вы очень доходчиво рассказываете, — становясь серьезным, сказал следователь и дружелюбно предложил — Давайте закурим. Ленинградским «Беломором» разбогател. Довоенным.

— Вот это да! — восхитился Возняков. — Давным давно его не пробовал!

<p>НОВОСТИ</p><empty-line></empty-line><p><image l:href="#i_013.png"/></p><empty-line></empty-line>

На улице Володя неожиданно встретился с Осинцевым. Маленький, круглый, он выкатился из-за угла и сразу спросил:

— Ну, на какой участок назначили?

— К вам.

— Порядок! — обрадовался Назар. — Значит, вместе работать будем.

— Выходит.

— Зайдем ко мне. Поболтаем, — предложил Осинцев.

— Нет, пойдем лучше к нам, — сказал Володя. — Есть хочу. С утра во рту ни крошки не было.

— Н-да, жратва — дело важное, — согласился Осинцев. — Только заходить к вам не хочется.

— Почему?

— Да так… — Назар замедлил шаги. — Неохота лишний раз встречаться с этим охломоном.