Операция «Престол»

— А кто за тебя может мазу держать? — последовал новый вопрос.

— Хром и Крест…

Услышав имена стоявших за этим самым свалившимся ему на голову Графом людей, Пескарь тяжело перевел дух.

Еще бы не перевести, ведь это были короли того самого кримального мира, в котором он стоял на самом низу.

Переглянулись и присутствовавшие на разборке авторитеты.

Клест ни словом не обмолвился о Графе, и для них все услышанное было в новинку.

— Мог бы и Цыган слово замолвить, — продолжал Алексей, — если бы был жив…

— Ты вот что, Граф, — попросил Клест, — расскажи-ка братве, что у вас там произошло. А то тут у нас разные слухи ходят…

— Дело в том, — начал Алексей, — что Валет позарился на чужое…

И Алексей поведал внимательно слушавшим его ворам о том, что произошло после того, как они с Крестом допросили Клеща.

— Он пытался уйти от нас с Браслетом, — закончил он свой рассказ, — но упал и сильно поранил ногу, а потом застрелился, поскольку знал о том, что приговорен сходкой…

— Еще есть вопросы к Графу? — спросил Клест.

Блатные молчали.

— Имеешь с него, — сказал Клест Алексею, указывая на Пескаря.

По понятиям это означало то, что Пескарь, дабы искупить свою вину, должен был исполнить любое желание Алексея.

— Послушай, Клест, — вступился за своего приятеля Разугляй, — не слишком ли мы? Ведь он, действительно, не знал, кто такой Граф. Может, хватит с него извинения?

— Что скажешь? — взглянул на Алексея Клест, понимая, что доля истины в словах Разгуляя была.

— Черт с ним! — махнул рукой тот. — Пусть живет!

— Извиняйся! — приказал Клест насупившемуся Пескарю.

И тут произошло неожиданное.

Пескарь отказался просить прощения.

— Возможно, ты и прав, Клест, — произнес он, — но офоршмачинным я жить не собираюсь!

— Что ты предлагаешь? — спросил Клест.

— Драку! — ответил тот. — Как бы она не кончилась, все будут знать, что я не дрогнул!

Клест перевел взгляд на Алексея.

— Хорошо, — спокойно ответил тот, — драка, так драка…

Они вышли на середину барака, и Клест дал сигнал о начале драки.

Он с неодобрением отнесся к затее Графа, поскольку никто не посмел бы бросить в него камень, если он отказался от поединка, так как маза была за ним.

Да, он уже показал, как умеет драться, но и Пескарь был предупрежден.

Он был силен и подл, и в драках не брезговал ничем.

Именно поэтому с ним старались не связываться не только мужики, но даже некоторые воры.

И Клест очень сомневался в том, что Алесей выдет победителем из этого боя.

Зато остальные зеки были довольны.

Еще бы!

Им предстояло интереснейшее зрелище, в котором, как они полагали, один из противников будет убит.

Они не прогадали, и разыгравшееся на их глазах зрелище захватило их с первой же секунды.

Как только Клест дал сигнал, Пескарь, рыча и брызгая слюной, словно сорвавшийся с цепи волкодав, бросился на обидчика.

Однако его встретила пустота.

Неуловимым движением уйдя в сторону, Алексей улыбнулся и попросил Пескаря пвторить нападение.

Его улбыка только подлила масла в огонь, и разъяренный Пескарь снова кинулся на Алексея.

На этот раз его встретил страшный удар кулака в печень.

Завыв от страшной боли, Пескарь упал на колени, и из его широко открытого рта вместе с исходишим из него громким хрипом полилась зеленая желчь.

Кое-как отдышавшись, он снова бросился на Алексея, но уже куда менее решительней, чем в начале драки.

Понимая, что в стойке ему ничего не светит, он попытался пройти Алексею в ноги и повалить его.

Но тот снова обманул его.

Высоко подпрыгнув, тот, уже опускаясь, сильно ударил Пескаря пяткой по спине.

На этот раз он пролежал больше, собираясь не только с силами, но размышляя над тем, что же ему делать.

Он уже понял, что в честной драке он ничего не может противопоставить этому виртуозу, и, медленно поднимаясь на ноги, вытищли из сапога заточку.

Завороженно следившие за поединком зеки неодобиртельно заворчали.

Дратья, так драться!

Без заточек и финок!

Но вмешаться никто не успел.

Все произошло слишком быстро.

На этот раз Алексей, жизнь которого повисла на острие направленной ему в шею заточки, не стал дальше испытывать судьбу, по сути дела играя с этим щенком.

Отбив парвую руку, в которой Пескарь держал оружие, и, сместившись чуть в сторону, он изо всех сило ударил Пескаря круговым движением левой ноги по уже пострадавшей печени.

Даже не вскрикнув на этот раз, Пескарь как куль рухнул к его ногам.

Нанесенный ему дар развалил печень на части, и из рта его хлынула обильная кровь.

Зеки умолкли, испуганные страшной расправой, и только Клест удовлетворенно кивнул головой.

Все правильно, справедливость вострежествовала.

В течение двух недель велось следствие.

Но напрасно изощрался «кум» в своих изысканиях.

Графа не выдал никто.

Молчал и окончательно офоршамаченный Пескарь, валявшийся в «кресте» под капельницами.

Как случилось?

Да очень просто!

Свалился с нар, только и всего…

И опера понимающе качали головами.

Да, мол, бывает, конечно…

Глава XVIII

Русская эмиграция внимательно следила за происходящим на фронте, и всем было ясно, что на карту поставлена судьба России.

В ресторанах, на улицах, в домах обсуждали только это, спорили и строили прогнозы.