Операция «Престол»

Как понимал и то, что так оно и должно было быть, поскольку его дальнейшая работа выходила за границы компетенции его бывших начальников.

Конечно, ему было грустно, как всегда бывает грустно после расставания с близкими людьми.

Ведь именно с их помощью ему удалось в известной степени убедить немцев в существовании активной прогерманской подпольную организацию «Престол», предложившую, опять же через него, немецкому верховному командованию свою помощь при условии, что ее руководители получат соответствующие посты в новой антибольшевистской администрации на захваченной территории.

Но, надо отдать ему должное, в эти минуты он думал не только о прошлом, но и о ближайшем будущем и о том, насколько может оправдать надежды, возлагаемые на него самим Сталиным…

Ровно в назначенное время Алексей явился по указанному адресу.

Кроме самого Судоплатова, в комнате находился и его заместитель Наум Эйтингон, ставший уже при жизни легендой.

Пройдут годы, и его назовут «карающим мечом» Сталина.

Помимо операции по устранению Троцкого он принимал участие еще в одном громком убийстве — китайского маршала Чжана Цзолиня.

Именно ему в середине двадцатых годов принадлежала власть в Харбине и по всей Маньчжурии.

Генерал активно сотрудничал с японцами и всячески поддерживал белоэмигрантов.

Москву серьезно беспокоила усложняющаяся ситуация в Маньчжурии, по территории которой проходила КВЖД и откуда проистекала военная угроза.

Между тем до начала 1923 года агентурная работа в Харбине и Мукдене велась вяло; донесения, поступавшие в Центр, являлись, по сути, перепевами материалов из китайской прессы.

Резиденту советской разведки, в определенных кругах известным как «Гришка», было приказано выявить в Харбине реальный потенциал враждебных сил.

Это задание он выполнил со свойственной ему изобретательностью и находчивостью, придумав своеобразный конкурс «на лучшую вылазку против большевиков».

Одновременно он создал в Маньчжурии эффективную агентурную сеть.

В тот период в Китае шла острая политическая борьба, осложнявшаяся слабостью центральной китайской власти.

Весной 1927 года глава нанкинского правительства Чан Кайши, обиженный тайными акциями Москвы в поддержку китайских коммунистов, разорвал дипломатические отношения с СССР.

Наши советники вынуждены были покинуть страну. «Гришка» остался в Шанхае, но теперь уже во главе нелегальной резидентуры, под именем американца Кристофера Лауберга.

Для прикрытия он организовал экспортно-импортную фирму, имевшую филиал в Пекине, а также торговые представительства в основных городах и портах Китая.

В Харбине базой для нашей разведывательной сети стала консервная фабрика, возглавляемая одним из агентов «Гришки».

Главная задача резидентуры «Гришки» заключалась в снабжении оружием китайских коммунистов.

Москву все больше тревожила ситуация в Маньчжурии. «Некоронованный император» Маньчжурии маршал Чжан Цзолинь, поднявшийся на волне Синьхайской революции, дружил с японцами.

Этот диктатор был из тех китайских военных, которые «академий не кончали». А если прозще, то это был бывший бандит.

Умный и хитрый, обладавший личным обаянием, он лелеял честолюбивые планы по расширению своих владений.

Несколько раз его войска захватывали Пекин, и он вел дело к провозглашению Независимой Маньчжурской республики.

В 1926 году ему был присвоен титул «генералиссимуса сухопутных и морских сил Китая».

Маршал поддерживал белую эмиграцию, тем не менее, Москва рассчитывала на его благоразумие, особенно после заключения в 1924 году мирного договора по статусу КВЖД.

Однако диктатор не спешил выполнять принятые на себя обязательства и продолжал поощрять вылазки белой эмиграции.

Договориться с ним по-хорошему не удалось, и тогда в Москве было принято решение о его ликвидации.

Первая попытка покушения оказалась неудачной.

Трое наших агентов были схвачены в Харбине в момент передачи бомбы, после чего маршал уже не маскировал своего враждебного отношения к СССР, резко усилил поддержку белой эмиграции и даже предложил Чан Кайши заключить союз для совместной борьбы с «красными».

Одновременно он умудрился испортить отношения с японцами, начав заигрывать с Вашингтоном и взяв к себе советником американца.

Это и решило его судьбу. Салнынь получил задание ликвидировать строптивого маршала, но так, чтобы подозрение падало на японцев.

В помощь ему был отправлен опытнейший сотрудник Наум Эйтингон.

Ранним утром 4 июня 1928 года пекинский поезд с бронированным вагоном маршала приближался к пригородам Мукдена.

Внезапно под днищем раздался мощный взрыв.

Вагон устоял на рельсах, но крышу снесло почти полностью, большинство пассажиров погибло.

Маршал был тяжело ранен и скончался в местном госпитале через несколько часов, не приходя в сознание.

В поднявшейся суматохе никто не обратил внимания на пассажира одного из уцелевших вагонов, который фотографировал последствия взрыва.

Это был Иван Винаров, советником Салныня по вопросам военной разведки.

Мировая пресса сразу же заговорила о японском следе в этом происшествии.