Операция Хаос

Услышав стук, она не стала вставать, а просто крикнула: «Войдите!» Дверь открылась. На пороге стоял Ален Фурнье с огромным букетом роз. Катрин растерялась. Розы весной? Как такое может быть? Ведь время их цветения еще не наступило... Может, это Флоренс наколдовала их, выполняя просьбу кузена? Молодой человек быстро оглядел комнату, чтобы убедиться, что кроме Катрин никого нет, и произнес:

— Мадемуазель Леманн, я пришел к вам по важному делу.

Катрин решила, что Ален, как вчера ректор Леру, хочет извиниться за поведение студентов-лафарцев, устроивших безобразную драку. Какой еще может быть причина для столь официального обращения? К тому же Ален сильно волновался, это было заметно. Кэт встала из-за стола и сделала книксен. Разговор начался официально, значит, и с ее стороны приветствие должно быть таким же. Фурнье шагнул вперед и вручил ей букет. Розы замечательно пахли. Катрин прижалась лицом к только начавшим раскрываться бутонам и закрыла глаза, наслаждаясь ароматом. Когда она их открыла, то увидела, что Ален стоит на одном колене. От неожиданности девушка отпрянула и, с трудом подбирая слова, которые, как назло, все разом вылетели у нее из головы, спросила:

— Что. что происходит?

— Катрин! — Ален вытащил из кармана сюртука небольшую коробочку, открыл ее и протянул девушке. — Я прошу вас стать моей женой!

Кэт потеряла дар речи. Она смотрела то на стоящего на коленях Алена, то переводила взгляд на коробочку, в которой оказалось кольцо, то на букет роз. Видя ее растерянность, молодой человек улыбнулся. Эта улыбка и ласковый, полный нежности взгляд привели Катрин в чувство.

— Встаньте, Ален! Не нужно стоять на коленях!

Но.

Встаньте!

Он выполнил ее требование и застыл, держа коробочку в руке. Катрин пыталась собраться с мыслями. У нее плохо получалось. Словно тараканы, они разбегались во все стороны, мешая ей сосредоточиться. Алену, наконец, удалось вручить ей коробочку с кольцом, которую она взяла с опаской, словно та могла внезапно ожить и выпрыгнуть из ее ладони. Правила хорошего тона не позволяли так долго молчать, и девушка произнесла:

— Это так неожиданно... Право, я не знаю...

— Не спешите отвечать на мое предложение, — молодой человек нежно взял ее за руку.

— Подумайте. Я буду ждать вашего решения сколь угодно долго.

Нужные слова не находились. Катрин с трудом удалось выдавить из себя:

— Вы прекрасный человек, Ален.

Фурье перебил ее

— Видно, не настолько прекрасный, раз вы пребываете в таком замешательстве. Неужели вы не догадывались, что нравитесь мне? Я ведь не скрывал от вас свои чувства. Катрин, я влюбился сразу, как только вас увидел, в первую же минуту нашего знакомства.

— Конечно, но я. — Катрин прижала ладонь ко лбу, пытаясь сосредоточиться.

— Я вам не нравлюсь? — во взгляде Фурнье промелькнула грусть.

— Нравитесь. Очень нравитесь. Но.

— Это из-за Нойманна? Я обратил внимание на то, как вы смотрите на него.

— И как я смотрю? — рискнула поинтересоваться Катрин

— Одновременно и с горечью, и с восхищеньем.

— Разве такое может быть? — девушка попыталась свести разговор к шутке.

— Может. Но поймите, — голос куратора зазвучал глуше, — этот юноша не для вас. Точнее, вы не для него. — Поспешил исправиться Фурнье.

— Я вас не понимаю.

— Понимаете. Только не хотите признаваться самой себе в том, что я прав. Я навел справки,

— голос Алена теперь звучал уверенно и сухо, — о семействе Нойманнов. Честно говоря, мне не пришлось прилагать особых усилий. Это довольно известная фамилия в Зэодоре.

— И что же вам удалось выяснить? — голос Катрин звучал очень спокойно.

— Старинный род, находящийся в дальнем родстве с самим императором.

— Это плохо? — поинтересовалась девушка, кладя розы на стол.

— Хорошо. В каждом поколении есть юристы. Некоторые из Нойманнов служили при дворе императора Зэодора.

— Я повторю свой вопрос, — голос Катрин по-прежнему звучал очень спокойно, — разве это плохо?

— Нойманны женятся только на равных себе по положению. Леманны, к сожалению, не могут похвастаться своей родословной.

Слова, сказанные Аленом, прозвучали жестоко. Пытаясь показать эгоистичность всех без исключения Нойманнов, Фурнье не заметил, как обидел девушку. Почему же он допустил такую бестактность, намеренно унижая ее?

— Я не понимаю, к чему вы клоните, Ален, — кольцо отправилось на стол следом за букетом. Катрин приняла решение и теперь ждала, когда Ален закончит говорить.

— Астор Нойманн никогда не женится на вас. Вы ему не ровня. Он может заигрывать с вами, что скорее всего и делает в последнее время, но никогда не снизойдет до того, чтобы сделать вам предложение.