Оперативное вмешательство

Кстати, ожидаемого вступления Британской империи в войну на стороне Японии так и не произошло, видимо моя персона и стремительный разгром самураев напугали джентльменов до печеночных колик. Если бы я вел себя тихо и не отсвечивал, то сэр Артур Бальфур, возможно, еще и набрался бы храбрости, но, поскольку Санкт-Петербург буквально гудел от моей бурной деятельности, в Лондоне предпочли бросить карты, зафиксировав убытки, и самым явным образом начали готовиться к следующему раунду. Там хорошо понимают, что непосредственно Британии Россия угрожать не может, а чемпионат по политическому покеру, где победителю достанется мировое господство – дело очень долгое. Я даже представляю себе, каким может быть этот следующий раунд. Соглашение о Сердечном Согласии уже заключено, поэтому теперь британские дипломаты начнут сколачивать альянс из Британии, Франции, Германии, Австрии, Турции и, возможно Румынии со Швецией, чтобы, когда как я исчезну с горизонта, толкнуть всю эту громаду в сторону России.

Но как раз британские дела нашли меня сами. Едва я вернулся, Птица сообщила, что со мной желает встретиться Великая княгиня Ольга Александровна. Человек она неплохой, цельный, честный, совестливый и даже добрый и я, даже находясь в недоумении о цели этого визита, дал свое согласие на эту аудиенцию.

В моем кабинете мы беседовали наедине. Ольга тихонечко постучала в магическую имитацию двери, я сказал: „Войдите“, – и невидимый слуга услужливо поработал швейцаром. Ох, любили комфорт содомитянские маги, еще как любили… Наверное, даже на толчок их на руках носили невидимые слуги, и они же за обедом клали им в рот самые сладкие кусочки. Сбылась мечта хохла о галушках, которые сами макаются в сметану и сами прыгают в рот.

– Здравствуйте Ваше Императорское Высочество, – по возможности куртуазно произнес я (школа Генриха Наварры). – Садитесь, пожалуйста, и скажите, как ваше самочувствие и вообще общее впечатление от пребывания в моих владениях?

– Ох, Сергей Сергеевич… – вздохнула Ольга, присаживаясь на стул, – зачем же вы так официально? Ведь мы с вами находимся в равных достоинствах, и поэтому, общаясь без свидетелей, можем называть друг друга просто по именам.

– Допустим, Ольга, – сказал я, переходя на тот стиль общения, который между собой использовали местные русские офицеры, находясь вне строя, – но вы не ответили на мой вопрос…

– Самочувствие у меня прекрасное, – ответила Ольга, – и впечатления от ваших владений самые благоприятные. Но я с вами сейчас хотела поговорить совсем не об этом.

– Слушаю вас, Ольга, – сказал я, – и не стесняйтесь, говорите все как есть.

Ольга немного помялась и сказала:

– Я хотела попросить за свою британскую кузину Викторию. Это умная, честная и красивая девушка – как и я, немного не от сего мира. Пообщавшись с Анной Сергеевной, я вдруг подумала, что Тори поспешила родиться, и ее настоящее место – где-то в будущих временах. Сергей Сергеевич, я вас умоляю, примите участие в судьбе этой несчастной девушки, спасите ее от бесцельного увядания в постылом окружении. Ведь она так и не вышла замуж – не потому, что нехороша собой, а потому, что в нынешней Британии, или вообще в Европе, так и не смогла найти родственную душу, равную ей по статусу. Одно время она довольно активно переписывалась с моим братом Ники, но они состоят в таком предосудительно близком родстве, что этот интерес не имел возможности вылиться в брачные отношения. А жаль, потому что для Ники это был бы наилучший вариант…

Сказать честно, Ольга поставила меня в тупик. Вот ведь добрая душа – не о себе подумала, а о несчастной кузине, да еще и британской. Сидит сейчас передо мной и в волнении кусает губы, дожидаясь моего ответа. С другой стороны, у нас тут уже столько разных брошенных котят, что еще одну британскую принцессу мы прокормим без особого труда. Да и честные, умные и добрые люди нам тоже нужны, ведь еще неизвестно, в какой ситуации пригодится тот или иной человек.

– Хорошо, – сказал я после некоторых раздумий, – допустим, я согласен принять участие в судьбе вашей кузины. А теперь скажите, как вы себе представляете это событие. Мы приходим в Букингемский дворец и говорим: „Здравствуйте, Виктория Эдуардовна, мы за вами“?

– С вашего позволения, Сергей Сергеевич, – улыбнулась Ольга, – у нынешнего британского короля первое и самое главное имя, с которым он ассоциирует свое „я“ – это Альберт. Просто они было сочтено слишком немецким, и поэтому мой дядюшка был коронован под своим вторым именем как Эдуард Седьмой, а не как Альберт Первый. Следовательно, и к Тори надо будет обращаться „Виктория Альбертовна“.

– На будущее учту, – сказал я, – и, кстати, если уж речь зашла о вашем британском дяде, то скажите, что вы лично о нем думаете.