Оперативное вмешательство

– А ты что, и в самом деле не понимаешь? – удивился Батя. – Разве не говорил вам Пророк, что люди Книги, которые верят в Христа, являются вашими первейшими братьями? Но для вас, осман, слово „брат“ – это пустой звук. Ради власти и богатств сыновья у вас убивают отцов, отцы – сыновей, а один брат убивает другого, даже если они рождены одной матерью. Конечно, такое случается и среди христиан, но там это исключение и величайший позор, а у вас это – правило, освященное силой закона. Причина того, что османам удалось создать такую большую державу, не в их силе, а в слабости окрестных народов, время силы которых еще не пришло. Всевышний любит всех своих детей, и ему больно смотреть, что вы творите с покоренными вами народами. Да что я тут с тобой разговариваю – приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Батя кивает каким-то своим мыслям и обводит мечом круг, после чего прямо в зале открывается окно портала в Бахчисарай.

– Парни, – говорит он, обращаясь к штурмовикам, – возьмите этих троих и бросьте их в зиндан. Там им самое место. И заберите у этих девок обоих детей, они-то уж точно не виноваты в том, что их отец навлек на себя мой гнев. Передайте их моей супруге и скажите, что я решил воспитать их как своих. Она точно знает, что положено делать в таких случаях.

– Добрый господин! – сказала вдруг одна из девиц на вполне понятном русском языке, доставая из-за ворота платья маленький крестик на серебряной цепочке. – Мое настоящее имя – Евдокия, и, хоть турки зовут меня Махфируз Хадидже, я не предавала христовой веры[25]… Прошу вас, не отправляйте меня в зиндан и не отбирайте моего сына…

– Хорошо, – сказал Батя, – поместите ее отдельно и в человеческих условиях, вернусь – разберусь. И все на этом. Исполняйте.

Две бойцовые остроухие потащили в портал брыкающегося и упирающегося бывшего султана, а его женщины, склонив головы, сами пошли следом.

Шестьсот двадцать второй день в мире Содома, утро. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Силы.

Серегин Сергей Сергеевич, Великий князь Артанский.

Закончив все свои дела в Константинополе мира Смуты, я вернулся к себе в Башню Силы. Военным комендантом города был назначен князь Багратион, а комендантом дворца Топкапы, до тех пор, пока команда Мэри не закончит приватизировать тамошние сокровища, я сделал Дока, ибо Змей нужен мне в другом месте. При этом дополнительные поисковые группы обшаривают в городе полуразрушенные дома пашей и беев, ведь мой начальник финансовой службы – это такой дотошный Шейлок, что у него не пропадет даже мелкая серебряная монетка. Не забыл я и про Махфируз-Евдокию, лично взял ее за руку и отвел на собеседование с товарищем Бергман, после чего, получив заключение, что у этой девицы нет никакого второго дна, сдал ее на попечение бойцу Птице. Вот тебе, Анна Сергеевна, еще один брошенный котенок, и будь добра, приюти его, обогрей и накорми. А вот бывшего султана со второй его сожительницей я оставил в зиндане до особого распоряжения. Пусть посидят и подумают о своей печальной судьбе.

А у меня сейчас совсем другие заботы – пора возвращаться в мир русско-японской войны и заканчивать там свои дела. Поскольку процесс превращения рабочего движения в еще одну опору трона движется как по маслу, то мне пора переключаться на чистку элиты и внешнеполитические задачи. Эту элиту мы пока что только надкусили, выхватив из нее такой особо жирный кусок, как Великий князь Владимир Александрович с супругой, но эту ниву еще пахать и пахать. Теперь пришло время заняться господином Витте и его камарильей, или, быть может, лучше приурочить это дело к подаче императору рабочей петиции. Не знаю, не знаю. Когда-то, начиная дела в мире Славян, я беспокоился об отсутствии у меня больших тактических и стратегических талантов, и вот теперь опасаюсь оказаться несостоятельным как политик.

Все же мир Смуты по сравнению с двадцатым веком – просто детский сад. В мире Бородинской битвы я ограничился рокировкой императоров и минимальными перестановками в верхушке. А в мире Крымской войны мне не потребовалось даже этого, ибо все нужные люди и так уже были на своих местах, и там я по большей мере старался смешать карты у европейских игроков. И вот теперь Великая княгиня Елена Павловна и граф Алексей Орлов, проходящие в мире Содома лечение от старости, все время, свободное от медицинских процедур, проводят в библиотеке танкового полка, штудируя историю второй половины девятнадцатого века. Соваться дальше я им не советовал, потому что если они вместе с Александром Николаевичем хорошо сделают свое дело, то их двадцатый век, как и в мире Контейнеровоза, никаким местом не будет похож на наш.