Опечатанный вагон. Рассказы и стихи о Катастрофе

Жаль. Потому что мой ответ — «нет». У меня не было программы, не было руководящих принципов. Никто не посвятил меня в смысл моей задачи. Никто не предупредил меня о том, чтобы не преступать некую черту, не трогать чьи-то жизни. Мои дела не составляли целостной картины и не имели смысла. Я делал свое дело едва ли не рассеянно, не вникая и не участвуя в нем персонально. Тем не менее я дотошен и пунктуален. И никогда не ошибаюсь. Я всегда изучаю местность — говоря фигурально, — прежде чем выступить в поход. Это делается неявно, но так уж диктует моя профессия. Для меня каждое существо — особый случай. Каждого надо измерить и изучить. Чтобы не промахнуться, чтоб не было осечки. Тот, кто отмечен моей печатью, должен пройти свой путь и ничей другой. Но там все было иначе. Там каждый мог оказаться на месте другого.

Мертвые могли остаться в живых?

Конечно.

А те могли бы не выжить?

Именно так.

Ты ведь говоришь это не для того, чтобы позлить меня или сделать мне больно? Ты и вправду не был исполнителем чьей-то воли? Не применял некий закон в соответствии с заданными критериями? Ты не играл роль? Это ведь не было игрой?

Я был индифферентен. Рассеян. Лучше было бы сказать: свободен.

А как же твое имя? В конце концов, оно ведь указывает на твое подчиненное положение! Предполагается, что ты должен исполнять задание, возложенное на тебя твоим повелителем — нашим повелителем! Это он говорит тебе, куда идти и кого схватить. Или я не прав?

В целом ты прав. Но там я был наделен полномочиями: я был главным. Я делал то, что мне нравилось. Он ни разу не вмешался, ни разу не высказал своего отношения. Подобно ему, у меня тоже нет имени — или у меня их слишком много. Все имена были моими. Он забавлялся, мне же это наскучило.

Так это было… чистой случайностью?

Чистой случайностью.

Значит, со мной все легко могло кончиться совсем иначе?

Именно так.

Но это ужасно…

Что ты сказал?

Это еще ужаснее, еще невыносимее, чем я думал.

Что?

Так значит, это было чистой случайностью, чистой случайностью, просто чистой случайностью.

Если для тебя это так важно, ты можешь пойти со мной теперь. Сам ведь знаешь, это никогда не поздно.

Но это не то же самое.

Я что же — так сильно изменился?

Нет. Да и я не очень.

Так что же изменилось?

Наши отношения. Прежде нас было только двое — ты и я. Теперь я не один. Если я уйду с тобой, это отразится на других.

Только не говори мне, что ты счастлив!

Речь не об этом.

Ты полагаешь, что ты полезен, незаменим?

И не об этом тоже.

Тогда что же?

Прежде я был тобой. Так видел меня человек, стоявший позади меня в очереди за хлебом, и так видел меня старик, чьи шансы выжить сокращались с каждым часом: над ним смеялись моя молодость и стойкость. Эти люди видели во мне тебя. Теперь не так. Я стал слабее, бесконечно слабее тебя — но я больше не ты.

Ты это серьезно?

Серьезнее не бывает.

В таком случае, мне тебя жаль.

Ты знаешь это слово?