— Ты и не почувствуешь, пока ты есть. А когда тебя не станет, чувствовать станет некому.
— А что… что же делать?
— Избавься от накопленного.
— ЧЕГООООО???
— От богатств избавься. Твои пастухи пасут стада твои от горизонта до горизонта. Твои люди, когда идут за тобой, стаптывают гору. Твои рабы, коим ты и сам не ведаешь числа, надрываются под тяжестью твоего имущества. Все это обременяет еще не окрепшую душу твою, тяжким грузом тащит ее вниз, как привязанный к ногам камень тянет утопленника в пучину вод. Не стань утопленником, Арам. Ты еще не готов владеть, но уже владеешь. Не кончен пока твой путь.
— Но как же… а… как? Кому???
— Да все равно кому. Вон, Локу, племяннику своему, сделай дар. Или распусти людей во все стороны. В общем, так. Твой предел сейчас — три десятка последователей, включая рабов. И все. Женщины и дети не в счет, само собой. Раздели имущество. Только то, что твои люди смогут унести в руках, пусть останется твоим. От остального избавься. Это и есть твой очередной шаг на пути ко Мне.
— Да я вовсе не хочу к Тебе! Мне и тут хорошо!!! С верблюдами, лошаками, козами…
— Пойми, Арам… Я разговариваю далеко не с каждым. Ты — избранный. Ты — один из немногих, кто по-настоящему интересен Мне. Мирские богатства — вещь не зазорная, но необходимо соразмерять силы. Сейчас пока что ты просто еще не готов.
— Я не хочу! Не хочу снова быть нищим!
— Ты не будешь нищ. Я же сказал. Разрешаю взять три десятка последователей и имущество, кое они смогут нести.
— Тогда… тогда, это будут самые сильные рабы!
Он усмехнулся.
— До встречи, Арам.
3
Если бы у Лидеров был открыт внутренний интерфейс со списком квестов, и если бы Арам вообще умел читать по-русски, он бы увидел следующее:
Арам долго сидел, уставившись в видимую только ему одному точку.
Расставаться с не совсем праведно нажитым не хотелось. Но… Мысль о том, что вскоре можно совсем исчезнуть, раствориться в массе мирских благ без остатка, была ужасающей. Слова Его Лидер воспринял как угрозу.
О встрече с ночным гостем Арам не сказал Ему ни слова. Арам и себе самому даже думать о той встрече запретил и уже почти успел забыть. Но все равно что-то тревожило, не давало покоя. Мысль о том, что получено богатство не по воле Его, а скорее даже вопреки, пробивала на холодный пот. И вот сейчас появился шанс попасть под имущественную амнистию, даже кое-что сохранив. Причем это кое-что в разы больше того немногого, что было у Арама еще год назад.
Истории о том, как Он расправляется с неугодными и просто лишними, Арам слышал с детства. Чего только стоит Потоп. Плуг, вполне вероятно, был одним из тех немногих… а может даже и единственным из тех, с кем Он не брезговал беседовать. Именно потому Плуг и выжил. А все остальные — нет.
Тут Арама прошибла очередная страшилка. А вдруг Потоп случится снова? Ну, может, не Всемирный Водный Потоп, а Всесметающий Воздушный Ураган, или Всепожирающее Пламя Мирового Пожара… какая разница? Главное, что шанс уцелеть будет только у говорящих с Ним. А все это нажитое имущество — суть тлен. И как правильно указал Он, тяжкий груз, мешающий бежать от опасности с необходимой для спасения скоростью.
Арам скрипнул зубами.
Но как жалко-то, а… Три воза ковров цветных… Три воза котлов медных. Ложечки серебряные. Три. Воза. Эх… все что нажито…
Неимоверным усилием воли, Арам заставил себя встать. Развернулся и широким шагом пошел к костру Лока.
— Лок, что делаешь?
— Да вот… — племянник Арама сидел на песке, выкладывая на земле узоры из соломинок. — Пытаюсь посчитать, сколько сейчас в нашем клане чего. Вот это — шатры.
Он ткнул пальцем в горку веточек.
— Это рабы… — указал Лок на кучу камушков, очень похожих на окаменевшие какашки.
— Это…
Арам поморщился. Расставаться с имуществом стало совсем жалко.
— Ты правильно делаешь, Лок. Не хозяин тот, кто своего хозяйства не ведает. А это все, — Арам широким жестом обвел сотни, а то и тысячи мерцающих в долине костров, — отныне твое. Я себе лишь малую часть оставлю и отделюсь от тебя.
Все, отступать некуда. Решение принято, слова сказаны.
Лок смотрел на дядю округлившимися глазами. Он никак не мог поверить. Арам, у которого и пресную лепешку выпросить — подвиг, шутить изволит? Или нет?