Олег Борисов

Когда Леонид Хейфец стал раздумывать о «Маскараде», он попросил Олега Ивановича перечитать это лермонтовское произведение. Потом они встретились. По поводу Арбенина. И Борисов произнес одно слово. И когда он произнес его, Хейфец, как он вспоминает, «стал инстинктивно оглядываться по сторонам: мне показалось, что это было подслушано, подсмотрено. Потому что то же самое слово произнес я, перечитав „Маскарад“. Такое случается чрезвычайно редко. Это счастье. Я так и сказал Борисову». А спросил Хейфец у Олега Ивановича, может ли он одним словом охарактеризовать Арбенина. Борисов сказал: «Преступник». То же самое сказал Хейфец себе после того, как перечитал «Маскарад». Леонид Ефимович рассказывает, что настолько был ошарашен таким совпадением, что спросил: «Олег Иванович, мы с вами раньше никогда не говорили о „Маскараде“?» — «Нет». — «Но вы произносите то, о чем я размышлял только наедине с собой…»

Наверное, в процессе работы Хейфец и Борисов пришли бы к более полному, более емкому пониманию Лермонтова, потому что Борисов — это один из редких артистов, который не стеснялся многое читать, многое изучать с карандашом в руке. (Актеры, как правило, бравируют своим гением, талантом, наитием, считая, что книжки им вредны, поскольку убивают непосредственность…) Борисов — читал. Читал, выписывал, изучал…

И он не сыграл Короля Лира. Это его роль. Это был бы совершенно ни Питер Брук, ни все остальные. И Чехова, конечно, он не сыграл по-настоящему… Он не сыграл адекватно своему дарованию.

С Хлестаковым у Борисова сложились свои отношения. Этому персонажу артист даже отправил личное послание.

Юрий Борисов называл Хлестакова «получертиком», который «однажды постучался к Олегу Ивановичу ночью и попросился на ночлег». Такое ощущение, что он мстил Борисову за то, что тот так и не сыграл его. Этот мистический персонаж, «получертик», прошел через половину его жизни.

Хлестаков под «номером один» возник перед Олегом в виде письма, присланного на его имя в Киев за подписью тогдашнего директора Малого театра Михаила Ивановича Царева. В письме — предложение перейти на работу в этот театр и работу эту начать с роли Хлестакова в «Ревизоре». Вложены были в конверт необходимая для заполнения при приеме на работу анкета и образец заявления. Олег принес домой это письмо, дал прочитать Алле и спросил: «Что будем делать?» Алла, понимавшая (как, впрочем, и Олег), что в Театре им. Леси Украинки долго ему не проработать, склонялась к отъезду — тем более Хлестаков, мечта жизни. Но Олег сказал: «Я же не могу уйти. Я только что звание получил (заслуженного артиста Украинской ССР. — А. Г.). Как я могу обидеть людей?» Но прежде чем принять окончательное решение, Олег позвонил своему однокурснику по Школе-студии Виктору Коршунову («Все-таки с одного курса, дурного не подскажет»), в то время одному из ведущих артистов Малого театра. «Понимаешь, Витя, — сказал Коршунову Борисов, — я только что звание получил, двух Дромио в театре играю…» Коршунов в ответ: «Правильно, что сомневаешься… Спектакль будет традиционным… А „Ревизор“ такая пьеса, не на одном Хлестакове держится…» И о творческом застое в театре сказал. И Олег отправил на имя Царева записку с благодарностью за приглашение и вежливым отказом.

Хлестаков «номер два» «проклюнулся» из МХАТа. В период между Киевом и Ленинградом. Борисов занимался поисками работы и решил попросить своего педагога Виктора Карловича Монюкова порекомендовать его Михаилу Николаевичу Кедрову, возглавлявшему тогда художественную коллегию театра, своего рода усиленный худсовет. МХАТом они тогда руководили вчетвером. Михаил Николаевич принял Борисова в своем кабинете.

— Олег, не прочтете ли монолог Хлестакова? («Я, — вспоминал Олег Иванович, — вздрогнул: и оттого, что именно Хлестакова, и что вообще должен что-то читать».) Вы не удивляйтесь, что прошу вас Хлестакова… Мы задумали постановку «Ревизора».

Борисов приободрился:

— В таком случае хочу пригласить вас в ЦДРИ, Михаил Николаевич, там будет просмотр нового фильма… с моим участием.

— А что за фильм?

— «Укротители велосипедов»… смешная такая картина… Вы и увидите, на что я способен.

Борисов почему-то был уверен, что читать монолог — как-то неприглядно для заслуженного артиста Украины — не на экзаменах же! И — без подготовки, просто так, не заглянув в текст? Лучше, полагал, показать сделанную роль. «Укротители велосипедов» — фильм слабый (Алла Романовна называет эту картину «очень плохой» и считает, что показывать Кедрову надо было «Зайцев…»; «Ну как ты мог? — спросила у Олега Алла, которая в дни встречи Борисова с Кедровым находилась в Киеве и была, понятно, не в состоянии повлиять на ситуацию. — Почему ты не показал „Зайцев…“?» — «Потому что там я наигрывал».) Роль у Борисова в «Велосипедах…» вполне себе проходная. Понравиться это не могло. Хлестакова во МХАТе сыграл Вячеслав Невинный.