Октябрь, который ноябрь

Генерал с некоторой заминкой пожал руку в тонкой перчатке.

Катрин вздохнула:

— Ужасный вечер, господин генерал. Всё, в шесть часов будем в Главштабе. Вряд ли делегация будет многочисленной, зато с конкретными предложениями. Как вариант: совместная группа по расследованию «пулеметных» терактов? Вас не затруднит пригласить свидетелей нападений? Взамен обязуюсь предоставить версии по оружию преступников и истинных целях их действий.

— Пустое это. Поздно разбираться в деталях. Некоторые события необратимы, — глухо сказал Полковников и пошел к дожидающейся его машине. Стайка адъютантов устремилась следом…

— С виду генерал — сущий перевяленный рыбец, — отметила Лоуд. — В мужской красе на человечьи физиономии я разбираюсь относительно, но тоже вроде он «не особо». Странно, что тебе понравился. Вот вообще не пойму я твоих вкусов.

— С какой стати он мне понравился?

— По спине было видно. Это ж я твоих вкусов не пойму, а спина у тебя куда как выразительна…

— Уймись. Ситуация хуже, чем мы думали. Казачьи эшелоны на подходе к городу. Полки 1-й Донской и Уссурийской дивизий прутся. Наверное, не в полном составе, но…

— Так казачки вроде и ехали? Но не доехали. Передумали или еще что-то там приключилось. «Овес дорог, красна гвардия хамовата, лучше возвернемся, да обождем».

— Сейчас чуть иначе. Что-то они куда раньше двинулись, в теплушки запрыгнули, и, похоже, большим составом. К самому празднеству будут.

— Может, брешет генерал? Тебя увидел, хвост распустил «у меня стотыщ курьеров и тридцать дивизиев кирасирских казаков».

— Это вряд ли. Похоже, как раз не врет.

— М-да, неприятно правдивая у него рожа была, тут я согласна. Слушай, а казаки нам не к чему. Надо останавливать.

— Как?!

— Нам же твой Полковников пример показал. Нужно встать поперек пути с честным противным лицом и призвать к сознательности. И чтоб пулеметы за спиной имелись. Мне Нестор всегда говорил: казаки, они пулеметов не любят. В этом военно-философском вопросе я с казачками, кстати, совершенно согласна — истинно демоновское устройство эти пулеметки. Как начнут тарахтеть, и тарахтят, тарахтят. Особенно те, что с ленточками… — принялась критиковать оборотень.

— Подожди. Какие у нас шансы остановить эшелон с казаками?

— Что ты так ошалело на меня смотришь? Шансов, конечно, у нас нет. Но какие шансы у эшелона под славным городом Петербургом налететь на опытного оборотня, обладающего профессорской ученой степенью? Тоже никаких! Корову задавить или Анну Каренину эшелон вполне способен, уже натренировались. А оборотня? Нет таких прецедентов! Значит, мы в равных условиях. Идем домой, готовимся, Прыгаем вдоль по местной географии. Сложновато, но в место на карте ты ткнешь, а я поднатужусь.

Готовились в спешке.

— Опять ни чаю попить, ни в теплом сортире посидеть, — возмущалась голенастая оборотень, натягивая термобелье. — «Хватай мешки, вокзал отходит!». Ты, кстати, знаешь, что этот мэм у меня родился, когда мы с Гру по случаю оказались на станции в Пуэрто-Монт, и там…

— Пошли уж, потом доскажешь, — взмолилась Катрин.

— Суета тебя до добра не доведет, — предрекла соратница, силясь вытряхнуть лыжную шапочку: в головном уборе почему-то оказалось полно красных опилок и шелухи от кедровых орешков. — Вот скинула ты платьице, даже парадные чулки не стянула, в штанцы запрыгнула — ах, побежали! А в чем смысл полундры, если тетя Лоуд всегда может полчасика скорректировать даже при поперечно-географическом перемещении?

— Да, я все время этот нюанс упускаю. Недоступно подобная особенность твоего бытия слабому человеческому разуму.

— Ты на хилость вашего разума не кивай. Нашли тоже отговорку! Я сильно надеюсь, что при оформлении пенсии соответствующие инстанции учтут мои сверхурочные переработки. Систематические, прошу заметить! Оборудование ты взяла? Ну и что тогда сидишь, ждешь?

* * *

— И что это у тебя была за карта? — мрачно поинтересовалась оборотень.

Шпионки, оскальзываясь, взбирались по насыпи железной дороги. Оказавшееся внизу болото оказалось на редкость октябрьским, если не сказать ноябрьским, в смысле студености. Хорошо хоть угодили с краю, промокли только до колен.

— Обычная карта, современная. Видимо, при реконструкции сдвинули полотно, — оправдалась Катрин, придерживая ерзающую по спине неудобную сумку.

— «Сдвинули». Небось, ты версты в километры не пересчитала или наоборот, — забрюзжала профессор. — Хорошо, что я телогрейку надела. Отдам немного мокрую, ничего страшного.

— Кому отдашь?

— Бедствующим и страждущим, — туманно пояснила оборотень. — Будка обходчика в ту сторону, или в эту?

— Да кто его знает? Сто лет прошло, автоматика везде.

— Все на компьютеры надеетесь, на джипиэсы. А тут в кроссовках скачи, стельками хлюпай…

Шпионки затрусили по шпалам в сторону ближайшего огонька. Ночь как назло выдалась противная во всех отношениях, в городе эта мерзость не так чувствовалось…

Запихивая растопку в печку, оборотень воспитывала поверженный гарнизон: