Октябрь, который ноябрь

— Для наглядного отрицательного примера. Электорат станет наших доморощенных королев больше уважать. Да и кто узнает, что она бывшая императрица? Тетка и тетка. К тому же, дети к ней привязаны.

— Тоже верно. Обрыдаются, бедолаги.

— Угу. Книжка-то тебе как?

— Так-то ничего, стильно автор расписал. Но я Алигьерычу иначе все рассказывала. Воспарил сочинитель, заврался малость. Поэт, чего с него взять. Кстати, ты знаешь, что героин в его честь назвали?

Вот так всегда с этим земноводным. Всё изложенное правда, но такая перевывернутая, что…

Николай Александрович корректно кашлянул:

— Мы готовы уйти немедля. Разрешено что-то взять из вещей?

— Ручная кладь, по одному месту на человека. Полковник, вы поняли куда идете?

— Не совсем, но… Безлюдье, суровые условия, чистота и смирение.

— В общем, да. И все зависит от вас. Колка дров и чистка снега — в неограниченных количествах.

— Понимаю вашу иронию, но хотел бы заметить… Впрочем, неважно. Григорий Ефимович пишет, что наслед… что Алексей может выздороветь. Это правда?

— Гарантировать не могу. Но гемофилии в тех местах пока не встречалось.

— Там хыщники, — заметил, опять же не отрываясь от книги, л-матрос. — Сожрут быстрее, чем чем-нибудь мудреным заболеете. Так что не цацки берите, а что нужнее для мужицкого обживания.

— Понимаю, понимаю, — похоже, бывший император пребывал в смятении чувств. В данном случае, вполне простительном.

— Вы насчет доктора подумали? Или Боткин не пойдет с вами? — пришла на помощь Катрин.

— Да, схожу и предложу Евгению Сергеевичу, непременно, непременно! — Николай Александрович суетливо надел абсолютно ненужную фуражку. — А он, простите, э…

— В подвале был и сполна разделил судьбу, — подтвердила Катрин. — Только без суеты…

Бывший император вернулся с семейным доктором — вид у Боткина был донельзя растерянным, но лекарский саквояж он сжимал намертво, да и пальто не забыл прихватить — сказывалась военный опыт. В каюту проскочила и служанка Анна Демидова — шпионки не удивились — зеркальный вариант вытягивал сам себя.

— Так-с! — л-матрос встал, деловито сунул томик за пазуху. — Граждане бывшие самодержцы и примкнувшие, слушать сюда! Ты и ты! — грубиян ткнул пальцем в императрицу и одну из княжон, — соберитесь с психикой. Я с Ефимычем советовался — непросто у вас с ентим нервным делом. Вы стоите первые, взялись за руки, остальные попарно, ноги на ширине плеч, свободная рука на плече впередистоящего. Начинаем производственную гимнасти… тьфу, это я для пробы голоса. Сначала тесты на сочетаемость и трезвость мысли. Так, багажом не размахивать! Задача! Сидят три обезьяны, удят черноперку. Две поймали по две, у одной не клевало. Каков улов?

— Четыре рыбы, — озадаченно сказал бывший цесаревич.

— Очень хорошо. Продолжаем сосредотачиваться. Кстати, что вы, товарищ сестрица, торчите столбом как на акушерской практике? Пристраивайтесь в хвост построения.

Катрин встала в конце строя, положила руку на плечо доктору:

— Не волнуйтесь, Евгений Сергеевич, стандартные упражнения для успокоения.

— Я не совсем понимаю, что происходит, — растерянно отозвался доктор.

— Не отвлекаться! — цыкнул л-матрос. — Следующая задачка чуть сложнее. Уравнение! 4,4 ыкс — 1,5a — 2,2 = 3,Зыкс — 1,5a! Время пошло!

Переход от обезьян-удильщиц к алгебраическому построению оказался немного внезапен даже для Катрин. Эк нагромождено…

В этот момент в дверь каюты забарабанили:

— Граждане Романовы! На каком основании днем запираетесь?!

— Отвали, урод! — императорским голосом гаркнула оборотень. — Консилиум у нас. Сейчас закончим.

За дверью оторопели от неожиданности, л-матрос шагнул к бывшей императрице, тряхнул даму за плечи:

— К сокращению все «а», живо!

Ни ответить, ни возмутиться Александра Федоровна не успела. Видимо, в голове Романовой витали «ыксы», поскольку Прыжок прошел безукоризненно.

Неопытные княжны и прочие попадали на траву, Катрин успела вобрать в легкие такой знакомый хрустальный воздух… и взвыла — доктор умудрился уронить ей на ногу саквояж, да так пребольно.

— О боги, да что у вас там?! Компактная операционная?

— Простите великодушно, собрал все что успел, в основном инструменты, — отозвался стоящий на четвереньках врач.

Засмеялся младший Романов — мальчик крутил головой и хохотал. Нет, не шок, — легкая эйфория — так случается от здешнего воздуха. Похоже, Алексей Николаевич из «здешних». Забавно…

Катрин, разувшись, сидела на коряге и полоскала ушибленную ногу в прохладной воде. Лето, но не жарко. В самый раз для обустройства лагеря. Минимум инструментов и посуды заготовлены в шалаше у старого кострища. Дальше уж сами…

Озеро, сосновый лес, рядом два ручья, черничник. Комаров в меру, снежаки с гор сюда не доходят. Чем не жизнь?

Л-матрос великодушно указывал княжнам на плесе места наилучшего клева, разъяснял про долбленки. Бывшая императрица критически разглядывала дареный котел. Глава семейства с наследником устремились за хворостом.

К Катрин подошел доктор:

— Еще раз, простите. Не знаю, как это вышло. Видимо, от растерянности.

— Пустое, Евгений Сергеевич. В подобной ситуации не мудрено уронить что угодно.