Океан. Выпуск пятый

Но, будто злым роком посланный, налетает штормовой шквал и с неудержимой силой несет пароход на рыбацкое суденышко. Саару показалось, что траулер в ожидании удара даже сгорбился от страха. Край причала затеняет палубу, и не видно, есть ли на судне люди или нет.

Однако в последний момент, когда Саар был уже готов к самому худшему, из трубы рыбацкого траулера вылетел сноп искр и крохотное суденышко стало продвигаться вдоль причала. На «Хийюсааре» включили прожектор. Старший лоцман заметил на капитанском мостике траулера невысокого худого человека, очень похожего на дежурного Макко.

Десять метров… Между «Хийюсааром» и траулером даже кранец бы не просунулся, но все же чисто разминулись. Траулер успел избежать удара. «Хийюсаар» всем бортом грохнулся о причал и застыл, будто его приварили туда. Только и всего, что разнес в щепы пару двухвершковых свежеоструганных защитных брусов.

— За большой труд маленький глоточек коньяку, — предложил в каюте капитан, расписываясь на лоцманской квитанции.

— Да, по случаю такой промозглой погоды сгодилось бы, — согласился Саар и лишь теперь почувствовал, что он весь мокрый. Неужто это его на катере, когда готовился к прыжку на штормтрап, так здорово прополоскало?

После того как Макко отправил лоцманский катер на рейд, старому смотрителю показалось, что Саар унес с собой и его душевный покой. Макко поплотнее натянул на голову капюшон и, согнувшись дугой, побрел навстречу ветру, туда, где было отведено место для причала «Хийюсаара». Смерил глазами расстояние между швартовыми тумбами и решил: хвалиться нечем, но все же уместится. Что касается порта, то все было более или менее… Правда, портальные краны стояли не самым лучшим образом, но при таком урагане никто передвигать их не станет… Да и темновато тоже. Ну, с этим уладится.

Макко вернулся в контору. Позвонил диспетчеру. Попросил дать у причала полное освещение и зажечь огни на кранах. Затем известил карантинного врача о прибытии «Хийюсаара», дал также знать таможеннику и оперативному дежурному.

Жены моряков, несмотря на ночное время, откуда-то прознали, что лоцман отправился к «Хийюсаару», и теперь звонили, требовали от Макко, голова которого и без того была забита мыслями, ответа на вопрос:

— Когда причалит?

Дежурному хочется ответить обстоятельно и исчерпывающе. И он начинает объяснять:

— Видите ли, если бы погода была божеской, тогда бы я вам, конечно, сказал точно, но сами знаете — шторм…

— А как вы думаете, когда все же? — спрашивает нетерпеливый женский голос.

— Мало ли что я думаю! Вот как ветер и море… Да и лоцман на рейде может все перерешить и…

— Да что вы тянете! Можете сказать наконец, когда мой муж придет домой?

Тут выходит из себя и Макко. И бросает трубку.

Но телефонный аппарат существо не живое. Нервы у него отсутствуют. Терпеливо тренькает до тех пор, пока Макко снова не снимает трубку. У новой просительницы голос другой, нежнее, но вопрос тот же самый:

— Когда?

Обретший было равновесие Макко начинает опять толковать о погоде, о шторме, о том, что пароход может причалить в любое время и что возможности тут всякие…

Вдруг с треском распахнулась дверь, и на пороге показался запыхавшийся матрос.

— С рыбацкого причала сорвало траулер! Снесло на семнадцатый! На судне всего один человек… Огни «Хийюсаара» уже у мола!

Обычно Макко в разговоре и в обхождении вежливый, как оно и подобает пожилому человеку, но на этот раз и с его языка сорвалось богохульное слово:

— Черт!

Не было у него времени накинуть на себя плащ и схватить с вешалки шапку. Выскочил в чем был. Бежал, собрав все свои старческие силы, на семнадцатый причал.

Брызжущая водяная пыль слепила глаза, ноги с каждым шагом становились все непослушнее, уже грозились не успеть за туловищем. А там, где вчера сгружали с «Кыргелайю» цемент, старик упал. Когда поднялся, то был весь перепачкан серой массой — будто выплыл из мучной похлебки.

Добравшись до злополучного траулера, Макко, прежде чем сказать слово, вынужден был несколько секунд переводить дух, хотя глаза и подсказывали ему, что, может, именно эти мгновения решают все дело. «Хийюсаар» был уже под самым носом. А траулер, подобно самоубийце, бросившемуся под колеса поезда, дожидался у причала своего смертного часа. Прибывшему с рейда пароходу больше швартоваться было некуда..

Саар траулера явно еще не заметил, потому что маленькое суденышко стояло в тени причала. Макко видел, как вахтенный изо всех сил пытался оттолкнуться от стенки отпорным крюком и продвинуть судно вперед, но шторм напирал, и будь здесь хоть десять мужиков, толку бы не было.

— Ты матрос или моторист? — выкрикнул наконец Макко.

— Моторист! — донеслось в ответ.

— Сможешь запустить мотор?

— Смогу, только штурмана нет!

— Дай руку! — приказал Макко матросу, который прибегал в контору, и опустился на четвереньки.

— Что ты, сумасшедший, надумал? «Хийюсаар» сомнет тебя в лепешку! — предостерег матрос.

— Не твоя беда! — начальственно гаркнул Макко. — Руку!