Огнем и мечом

Жендян до сих пор не знал, о чем идет речь, так как после ответа, данного Заглобе, он ехал впереди, возле Елены.

Теперь путники ехали не спеша. Взошла луна, мгла рассеялась, и ночь была ясная. Володыевский погрузился в задумчивость. Заглоба еще некоторое время находился в тревожном состоянии, но спустя немного промолвил:

— Задал бы Богун и Жендяну, если бы захватил его!

— Скажите ему эту новость, попугайте его, а я тем временем поеду возле княжны, — ответил маленький рыцарь.

— Хорошо! Эй, Жендян!

— Что такое? — спросил юноша, остановив своего коня.

Заглоба поравнялся с ним и с минуту молчал, ожидая, пока

Володыевский и княжна отдалятся, потом сказал:

— Знаешь, что случилось?

— Не знаю.

— Комендант Роговский выпустил Богуна на свободу. Я видел его в Плоскирове.

— В Плоскирове? Теперь? — спросил Жендян.

— Теперь. А что ты не падаешь с лошади?

Лучи месяца освещали лицо юноши, и Заглоба не заметил на нем испуга, но, наоборот, с удивлением увидел выражение той жестокой, почти зверской ненависти, которое было в лице Жендяна, когда он убивал Горпину.

— Да ты разве не боишься Богуна? — спросил старый шляхтич.

— Если господин Роговский его отпустил, — ответил юноша, — то мне придется самому сызнова искать случая, чтобы отомстить ему за мою обиду и позор. Я ему не прощу, так как поклялся; и если бы теперь не надо было везти княжну, я тотчас поехал бы вслед за ним…

"Ого! — подумал Заглоба. — Хорошо, что я этому юноше, не причинил никакой обиды".

Потом он погнал коня и через минуту поравнялся с княжной и Володыевским. Через час они переправились через Медведовку и въехали в лес, тянувшийся от самого берега реки двумя черными стенами по обеим сторонам дороги.

— Я хорошо знаю эту местность, — сказал Заглоба. — Вскоре этот лес кончится, за ним будет около двух верст поле, через которое идет дорога из Черного Острова, а потом опять начнется лес, который еще больше этого и тянется вплоть до Матчина. Даст Бог, в Матчине мы застанем польские полки.

— Пора уж, чтобы пришло спасение, — пробормотал Володыевский.

Некоторое время все молча ехали по дороге, освещенной луной.

— Два волка перешли через дорогу! — внезапно сказала Елена.

— Вижу, — ответил Володыевский, — а вот третий.

Действительно, серая тень промелькнула шагах в пятидесяти от всадников.

— Вот четвертый! — воскликнула княжна.

— Нет, это серна, смотрите: две, три!

— Что за черт! — крикнул Заглоба. — Серны преследуют волков! Я вижу, свет переворачивается вверх ногами.

— Едемте скорее, — сказал тревожным голосом Володыевский. — Жендян! Вперед с княжной!

Все понеслись… Заглоба на скаку наклонился к Володыевскому и спросил:

— Что там такое?

— Скверно! — ответил маленький рыцарь. — Вы видели: зверь из логовищ срывается со сна и бежит ночью.

— Ой! Что это значит?

— Это значит, что его тревожат.

— Кто?

— Войска. Казаки или татары, — они идут справа от нас.

— А быть может, это наши полки?

— Не может быть, так как зверь бежит с востока, со стороны Пилавиц. Это, наверно, идут татары широкой колонной.

— Бежим, господин Володыевский, ради Бога!

— Ничего иного не остается. Эх, если бы не было с нами княжны, мы подошли бы к самым чамбулам и зарубили бы нескольких татар, но с нею… иное дело… Туго нам придется, если нас заметят.

— Свернем в лес, за этими волками.

— Нельзя, так как если даже нас сразу не поймают, то они наводнят всю местность впереди, и как же мы потом выберемся?

— Да поразит их молния! Этого еще нам только недоставало. Эй, господин Володыевский, не ошибаетесь ли вы? Ведь волки обыкновенно идут позади войска, а не бегут впереди его.

— Да, те, что по бокам, тянутся за войском и собираются из всех окрестностей, но те, что впереди, пугаются и убегают. Взгляните-ка вправо, между деревьями, там зарево.

— Иисус Назарянин! Царь Иудейский!

— Тише! Много еще этого леса?

— Он сейчас кончится.

— А дальше поле?

— Да О Господи!

— Тише! За полем другой лес?

— Вплоть до Матчина.

— Хорошо! Лишь бы только татары не наткнулись на нас в поле. Если мы благополучно доберемся до второго леса, тогда мы дома. Счастье, что княжна и Жендян едут на конях Бурлая.

Они погнали лошадей и поравнялись с ехавшими впереди.

— Что это за зарево там, справа? — спросила Елена.

— Княжна, — ответил маленький рыцарь, — теперь уже нечего скрывать. Возможно, что это татары.

— О Господи!

— Не тревожьтесь, княжна. Клянусь вам, что мы убежим от них, а в Матчине стоят наши полки.

— Ради Бога! Едемте скорей! — сказал Жендян.

Они умолкли и неслись, как духи. Деревья редели, пес кончался. Зарево немного побледнело. Внезапно Елена обратилась к маленькому рыцарю.

— Господа, — проговорила она, — поклянитесь мне, что я живая не попаду в их руки.

— Не попадете, — ответил Володыевский, — пока я жив.

В эту минуту путники выехали из леса в поле или, вернее, в степь, которая здесь тянулась версты две, а дальше опять чернел лес. Теперь это со всех сторон открытое пространство было освещено луной.

— Это самый худший кусок дороги, — прошептал Заглобе Володыевский, — так как если татары находятся в Черном Острове, то они пойдут по этой дороге, между лесами.